5
И вот теперь ей предстояло встретиться с Томом снова. Спустя почти сорок лет…
В ответ на письмо с согласием ей прислали портключ — обыкновенную, слегка поцарапанную костяную пуговицу. Минерва изучала ее так долго и тщательно, как темномагические артефакты в годы войны, но вычислить место назначения не смогла. Заклятие было наложено грамотно и предполагало, что конечный пункт определится менее чем за три минуты до активации, когда уже не останется времени, чтобы его отследить. В прилагаемом письме было указано время: суббота, 5 января, 11.30 утра.
Как трогательно со стороны Тома проявить такую предусмотрительность и назначить дату встречи как раз во время школьных каникул — чтобы на всякий случай не отрывать Минерву от работы...
Всю неделю перед визитом она провела с Дамблдором. Следовало просеять все воспоминания, решить, какие оставлять, какие убирать в думосброс, а какие стирать полностью. В результате к вечеру пятницы Минерва была в туманном, полусонном состоянии. В памяти ее собственная жизнь выглядела, словно неудачно выкроенная мантия, — тут и там дыры, разрезы, оборванные нити...
Еще они с Дамблдором составили план действий на случай, если Минерва не вернется. Завещание, приказ о назначении Флитвика временно исполняющим обязанности заместителя директора, а также полный отчет об успеваемости и поведении учеников за последние полгода — для удобства будущего декана Гриффиндора, кто бы им ни был.
Утром в субботу она проснулась в шесть часов и больше не могла заснуть. Расхаживала по комнате, пытаясь успокоиться, в тысячный раз проверяла, все ли в порядке, все ли вещи аккуратно сложены, все ли распоряжения оставлены. Какое жуткое чувство — класть на место зубную щетку, думая о том, что нельзя бросать ее куда попало. Ведь даже эту глупую мелочь ты рискуешь больше не исправить...
На завтрак она не пошла — все равно не смогла бы проглотить ни кусочка. Ровно в одиннадцать стала одеваться. Строгая мантия с отделкой серебром по вороту, лишь чуть более парадная, чем те, в которых она вела уроки; теплые чулки, удобные туфли на шнуровке, сумка, перчатки... В одиннадцать пятнадцать зашел Дамблдор, но Минерва не впустила его. Только отрицательно покачала головой — мол, не могу сейчас разговаривать. Да и не о чем — все уже сказано...
В половине двенадцатого пуговица вспыхнула ярким синим светом. Сделав глубокий вдох, Минерва решительно сжала ее в кулаке и сделала шаг вперед, в слепящий вихрь.
* * *
На удивление, ее выбросило не в мрачный подвал и не на кладбище. Наоборот, пришлось зажмуриться от яркого света. Солнечные лучи били сквозь высокую витрину, аляповато украшенную рождественской гирляндой. Вокруг в стеклянных вазах были расставлены свежесрезанные розы и хризантемы, а прямо перед Минервой оказался ряд пузатых горшков с пуансеттией. Какая-то магла в синем рабочем халате заполняла цветами плетеную корзину, больше заботясь о том, чтобы не оставалось пустых мест, чем о гармонии или цветовой гамме. Посетительницу она не заметила.
Минерва растерянно оглянулась, но никого похожего на отряд Пожирателей смерти не увидела. Впрочем, место было выбрано удачно — одуряющий аромат цветов забивал обоняние, и даже превратись она сейчас в кошку, вряд ли сумела бы найти замаскированных людей по запаху.
В глубине магазина виднелась узкая серая дверь с надписью: "Служебное помещение". Логично предположить, что нужно идти туда...
Открыв дверь, Минерва поняла, что не ошиблась. Внутри обнаружился крохотный кабинет — наверное, обычно здесь сидел управляющий магазином. Но сейчас из-за заваленного бумагами стола навстречу Минерве, солнечно улыбаясь, поднялся Том собственной персоной.
С их последней встречи Том заметно изменился. Он не растолстел, но стал как-то тяжелее, массивнее. Под глазами лежали тени, подбородок покрывала едва заметная щетина, губы, казалось, стали еще тоньше, а кожа — бледнее. Руки чуть-чуть отекли, так что кольцо с массивным черным камнем врезалось в палец. В темной мантии с глухим высоким воротом Том выглядел совсем неуместно на фоне магловских обоев, календаря с полуобнаженной девицей и шкафа с яркими папками.
— Здравствуй, Минни. Очень рад тебя видеть. Прошу, садись.