Минерва украдкой оглядывала стол, выхватывая знакомые лица. Ага, здесь оба младших Лестрейнджа... Вот и Белла Блэк, и Лавиния Гринграсс — кажется, она сейчас замужем за младшим Ноттом, — и сам Тео, и Люциус Малфой... Минерва не видела их со времен выпуска.
А кто все остальные? Судя по акценту, за столом собралась пестрая компания — несколько американцев, парочка не то швейцарцев, не то немцев... Старательно поддерживая разговор с Грэхемом, Минерва делала вид, что ей отлично известно, что происходит. Она была так напряжена, что чуть не пропустила момент, когда пора было вставать из-за стола, давая остальным женщинам знак перейти в гостиную. Только быстрый взгляд Нарциссы напомнил ей об этом.
В гостиной молодая миссис Малфой тоже не теряла времени даром. Подхватив под локоть маленькую старушку в старомодной лиловой мантии, она усадила ее рядом с собой на диван. Голос Нарциссы звенел серебряными колокольчиками:
— Ах, я так неловко чувствую себя, когда приходится выходить в общество в моем положении...
Изящно покраснев, она бросила взгляд на округлившийся живот.
— Ну что вы, — ее собеседница отвечала по-французски, — дети — это прекрасно! У меня их трое, и уже шестеро внуков...
— Неужели? — Нарцисса прямо-таки просияла при этом известии.
— Да, дорогая. Сейчас я вам покажу колдографии...
Разговор вокруг шел полным ходом. В другом углу гостиной Белла Блэк, облаченная в тяжелое темно-вишневое платье, оживленно рассказывала двум немкам что-то о прелестях охоты на лис. Тем временем Лавиния Нотт, пухленькая и смешливая, уже спешила к Минерве:
— Здравствуйте, профессор! Вы меня помните? Я так рада вас видеть! Пойдемте, я познакомлю вас с миссис Биггс...
Через пять минут Минерва уже беседовала с одной из американок о покупке особняка в Париже. К счастью, новая знакомая болтала за двоих, и Минерве удалось благополучно скрыть тот факт, что о ценах на недвижимость она не имела ни малейшего понятия.
Вечер тянулся бесконечно долго, и чем дальше, тем сложнее было выносить фальшивые улыбки и пустые разговоры. Ускользнув наконец от очередной докучливой собеседницы, Минерва вышла в зимний сад и остановилась, опираясь на колонну. Ей казалось, что ее сейчас стошнит. Для девочек (язык не поворачивался назвать бывших учениц "замужними дамами") вроде Нарциссы и Лавинии такая атмосфера, должно быть, была естественной, но Минерве казалось, что она задыхается. Сейчас она бы, наверное, полжизни отдала, лишь бы вернуться в Хогвартс.
Послышался шорох, и Минерва резко обернулась. Из-за огромной пальмы вышла Белла и остановилась, чуть склонив голову.
— Добрый вечер... профессор.
Перед этим словом она сделала едва заметную паузу.
— Здравствуй, Беллатрикс.
Белла неторопливо достала из складок юбки портсигар.
— Тоже пришли покурить? Хотите? — она протянула портсигар Минерве.
— Нет, спасибо. Я не курю.
— Зря, — Белла пожала плечами.
Кажется, она была слегка под хмельком.
— Не ожидала увидеть вас здесь.
— Я тоже, — совершенно честно ответила Минерва.
— И как вам место?
— Прекрасный дом.
— Я имею в виду, — Белла чуть улыбнулась, — ваше место.
За десять лет, которые прошли после выпуска, она тоже повзрослела и стала не то жестче, не то злее. Во всяком случае, у той девочки с тяжелыми черными косами, которую Минерва помнила, не было такой улыбки — невеселой, волчьей, одними уголками губ. И тогда Белла не курила, тем более так, как сейчас, — жадно затягиваясь и держа сигарету между большим и указательным пальцами, словно девчонка из простонародья.
— Что значит — мое место? — холодно спросила Минерва.
— А, бросьте, — Белла отмахнулась. — Вы все прекрасно понимаете.
Взмахом палочки она убрала окурок.
— Ладно, пойду. Нужно окучить еще парочку старых грымз...
Обернувшись, она добавила с неожиданной мягкостью:
— Потерпите, профессор. Светская жизнь — это не так страшно, как кажется. Только поначалу мерзко. А потом привыкаешь.
И ушла, покачивая бедрами и звонко постукивая каблуками.
* * *
Вечер закончился ближе к полуночи, и Том, очень оживленный и веселый, внезапно предложил Минерве сопровождать его.