Аппарировать оттуда было нельзя — парк был закрыт антиаппарационным куполом, а при попытке выбраться из него пешком Минерва неизменно натыкалась на защитный барьер. Конечно, пробить и купол, и щитовые чары было бы несложно, но она прекрасно понимала, что это будет расценено как попытка к бегству, и оставила этот вариант на крайний случай.
Впрочем, по большому счету было не до прогулок — близилось время завершения проекта, и работать приходилось чуть ли не по двадцать часов в сутки. Тед похудел, осунулся и сильно нервничал. Вдобавок ему приходилось беспокоиться за семью. Колин Розье приходился ему тестем; Лена Уилкс, в девичестве Розье, тяжело переживала его смерть. Она была беременна в четвертый раз, и Тед боялся, что у нее случится выкидыш.
Минерва много думала о покушении и, кажется, поняла, как оно было организовано. Действительно, красивый ход: кто-то из Ордена — анимаг, превращающийся в крысу, — проникает в дом, внутри опять превращается в человека, под разиллюзионным подбирается поближе к Лорду, использует взрывное заклятие, тут же "перекидывается" обратно и убегает, пока вокруг еще царит паника и на крысу никто не обращает внимания.
Правда, в итоге что-то пошло не так. То ли у исполнителя сдали нервы, и он поторопился, то ли подошел слишком близко, так что его самого оглушило... Минерва не понимала только одного: кто?! Кто был исполнителем? Всех зарегистрированных анимагов она знала наперечет. Их и было-то семь человек на всю Британию.
Спустя несколько дней она прочла в "Пророке", что найдено разорванное в клочки взрывом тело Бенджи Фенвика. Значит, это был он, и ему отомстили таким изощренным способом — око за око, зуб за зуб. Но ведь Фенвика она учила, он был с ее факультета... Тихий, спокойный мальчик, вечно комплексовавший из-за очков и лишнего веса. Неужели Бенджи умудрялся превращаться у нее под носом, а она не заметила, не догадалась? Да что из нее за декан такой?!
Впрочем, это уже не имело значения. Бенджи все равно не вернуть. О том, что ему пришлось пережить перед смертью, Минерва не знала и не хотела знать. От бесконечной войны чувства притуплялись. Смерть и страдания уже казались чем-то обыденным и привычным — все через это пройдем, все там будем, так зачем об этом думать?
В стране между тем творилось что-то несусветное. В лабораторию по-прежнему доставляли кучу прессы — кроме научных журналов, совы каждое утро приносили целую стопку свежих экземпляров "Ежедневного пророка" и других газет, и оттуда Минерва узнавала неутешительные новости. За смерть Колина Розье организация мстила жестоко — сообщения о новых терактах или просто странных несчастных случаях появлялись чуть ли не каждую неделю. При этом маглорожденных теперь демонстративно не трогали. Жертвами становились исключительно чистокровные семьи, и все чаще в газетных статьях появлялось предположение: мол, теракты — дело рук вовсе не сторонников Темного Лорда.
Тед Уилкс принес на работу маленький радиоприемник, и однажды Минерва поймала по нему фрагмент интервью с Ноттом-старшим, членом Визенгамота и представителем легального крыла организации.
"— Ваше имя часто связывают с Тем-Кого-Нельзя-Называть, — говорила ведущая. — Как вы можете это прокомментировать?".
Минерва чуть повернула ручку настройки, и голос Нотта стал слышен четче и громче.
"— Да, я знаю, что ходят такие слухи. Думаю, они появляются из-за того, что наши позиции в определенной степени близки. Хотя, разумеется, я решительно осуждаю террористическую практику, которой этот политик следовал в недавнем прошлом, и на слушаниях в Визенгамоте всегда призываю к строжайшему наказанию виновных...".
Уилкс хихикнул, будто услышал удачную шутку.
"— Вы сказали — "в недавнем прошлом". Однако нападения и исчезновения людей продолжаются по сей день!
— Я согласен с этим, — Нотт сухо откашлялся. — Но кто сказал, что нынешние события — дело рук Того-Кого-Нельзя-Называть? Судите сами — его организация отстаивает интересы чистокровных волшебников. Зачем же Тот-Кого-Нельзя-Называть станет проводить против них теракты и тем самым лишать себя политической поддержки?! Это нелепость, вам не кажется?