Таким образом, я стала вести тот образ жизни, который устраивал меня и точно так же устраивал моих родителей.
Так, однажды заходит ко мне подруга Алла и прямо в коридоре говорит:
– Погода хорошая. Поедем в райцентр, погуляем?
– Без проблем, – отвечаю я. – Вот только у родителей отпрошусь.
И, заходя в комнату, говорю родителям:
– Я пойду к Алле, делать уроки. Вернусь через час.
– Хорошо, иди, – отвечают родители.
А уже на улице Алла спрашивает:
– Зачем ты сказала, что вернёшься через час? Мы ведь так рано не приедем!
– Ну и что? Когда вернусь, скажу, что уроков было много и за час мы не успели всё сделать. Понимаешь, если я им сразу скажу, что ухожу на три часа, они заподозрят неладное и никуда меня не пустят. А так всё будет в порядке. Поверь, они даже не усомнятся в моих словах, потому что им наплевать, где я буду всё это время.
И действительно, когда я вернулась домой через три часа, родители даже не спросили, почему я задержалась, потому что им было всё равно. Пришла и ладно. А не пришла – ещё лучше.
Конечно, для Аллы, которая всегда и всем делилась со своей мамой, подобные отношения были шоком, но я к этому привыкла. Приноровилась жить в этой тюрьме по своим правилам, отвоёвывая своё жизненное пространство по крупицам.
Став взрослой, я продолжила общаться с родителями по такому же принципу. Когда я пыталась сказать им правду, которая была им не по душе, хотя ничего крамольного в ней не было, они сразу же начинали ругать меня, оскорблять и обзывать. И поскольку я давно знала, что родителям не нужна моя правда, то стала говорить им то, что они хотели слышать. Более того, часто мать сама подсказывала мне ответы на свои вопросы. Так, в телефонном разговоре задавая стандартный вопрос: «Как дела?», она тут же сама отвечала: «Наверное, у тебя всё в порядке? На работе хорошо, муж и дети здоровы?». И что, по-вашему, мне стоило ей ответить? Конечно же, я отвечала:
– Да, у меня всё хорошо. На работе всё в порядке. Муж тоже работает. Дети здоровы. Никто не болеет.
И мать отвечала:
– Ну и хорошо! Но сейчас мне некогда с тобой разговаривать! Созвонимся потом.
И так всегда. В итоге наше телефонное общение свелось к поздравлениям с праздниками и всё. Как только у меня возникали серьёзные проблемы, и мне требовалась помощь, родители тут же переставали со мной общаться даже по телефону. В этот момент у них всегда возникали какие-то немыслимые, порой абсурдные неотложные дела (однажды они даже придумали командировку на Новый год, хотя никогда в жизни никто из них не бывал в служебных командировках), лишь бы я отстала от них со своими проблемами.
Кстати, потом я поинтересовалась у матери итогами этой немыслимой командировки, но она ответила, что в последний момент её отменили.
Но больше всего в этих огульных запретах меня раздражало то, что родители никогда не объясняли, почему они запрещают мне делать то или это. Просто: нельзя и всё. И поскольку это не было вызвано их заботой обо мне, то это было особенно обидно и неприятно. Складывалось впечатление, что они, ведомые своей ненавистью, хотят лишить меня всех возможных радостей жизни, которые я могла бы получить вне их общества. Хотя, вероятно, так оно и было. И кроме того, их огульные запреты всегда сочетались с императивными приказаниями, которые я должна была беспрекословно выполнять. Они всегда указывали мне, что делать, куда идти, что говорить, словно я не в состоянии сама думать или принимать какие-либо решения.
И самое ужасное, что это продолжается и до сих пор. Когда я нуждаюсь в помощи родителей, у них всегда находится куча отговорок, лишь бы не помогать мне, но это не мешает им указывать мне, что и как нужно делать. Причём во всех подробностях и с малейшими деталями. И не дай Бог, я сделаю что-то не так, как им хочется, сразу же польётся поток оскорблений и унижений в мой адрес. Но я считаю так: если уж вы мне не помогаете, то нечего и указывать, что делать! Если уж вы пустили меня в свободное плавание, прогнав с глаз долой, то уж позвольте мне самой выплывать из того дерьма, в которое вы меня столкнули! Назвать это другим словом я не могу. Именно поэтому я продолжаю им врать, потому что пытаюсь уберечь не только свои нервы, но и личную жизнь от назойливого и непристойного вмешательства своих родителей.
И чтобы нагляднее продемонстрировать свои слова, приведу один пример. Причём достаточно безобидный.
К тому времени я была уже пять лет замужем. Папа же уволился из пожарной охраны, дослужив до пенсии, и устроился работать в Москве охранником в одном банке, и, по-видимому, ему было лихо находиться целые сутки на одном месте, не имея возможности куда-либо пойти или что-то сделать. Поэтому он с утра до позднего вечера висел на телефоне, названивая мне.