В голове зашумело, ноги подкосились, и я почти перестала соображать.
Очнувшись, я вспомнила, что не могу приехать на похороны. И не только из-за обещаний, данных самой себе. У меня вновь были объективные обстоятельства.
Сын заболел. У него несколько дней была очень высокая температура. Вылечить его за выходные я не смогла, и ранним утром этого дня я вызвала врача на дом. И в свете проводимых в стране противопандемийных мероприятий нас с ним однозначно должны были закрыть на карантин, тем более что у меня тоже начали проявляться симптомы гриппа.
Теоретически можно было рискнуть и налететь на штраф, чтобы попасть на похороны. Но я всегда была человеком ответственным и сознательным, который больше думает о других, чем о себе. И я подумала, что если у меня тот самый вирус, с которым сейчас борется весь мир, то, отправившись на похороны, я заражу столько людей, что мало не покажется. Поэтому я честно позвонила матери, чтобы морально поддержать её, да и вообще за те дни я звонила ей несколько раз, хотя, учитывая тарифный план моей матери, каждый звонок обходился мне ого-го! Также я позвонила другим своим родственникам из папиной родни и предупредила, что у нас с сыном грипп и подозрение на очень нехороший вирус, но если моё присутствие на похоронах необходимо, я готова нарушить правила и приехать. И все однозначно велели мне оставаться дома и не усугублять и без того трагичную ситуацию ещё и дополнительными проблемами, которые могут возникнуть, если я всех заражу.
В итоге я не поехала на похороны, а честно пролечилась две недели.
Нехороший вирус не подтвердился, это был обычный грипп, но, несмотря на это, думаю, мои пожилые родственники вряд ли бы обрадовались, если бы во время похорон подцепили от меня грипп. Но едва я выздоровела, то тотчас стала собираться в дорогу, чтобы навестить мать и поддержать её в этом горе.
На календаре были новогодние праздники, и, признаться, я надеялась, что в эти дни, когда особенно ощущается одиночество, если ты потерял кого-то из близких, Лина возьмёт мать к себе, чтобы в кругу любимой дочери, зятя и внуков эта женщина хоть на время позабыла бы свои горести. Но этого не случилось. Линка всегда была эгоисткой, такой её вырастили, поэтому она позволила матери остаться одной в деревне, чтобы та не смущала их семейный праздник своим скорбным видом и унылыми причитаниями.
Поэтому, приехав в деревню, я застала мать там, тогда как сестра продолжала весело встречать Новый год в кругу мужа и младших детей (Старшего, как я уже упоминала, она давно выжила из дома. Но мальчик не пропал, выучился на строителя, нашёл хорошую девушку с квартирой, и всё у него сложилось лучшим образом).
В общем, приехав к матери, я сильно удивилась. Во-первых, выглядела она ужасно. Собственно, она никогда за собой не следила – не считала нужным, но сейчас всё стало ещё хуже. Беззубая, безволосая (не с редкими волосами, нет, а именно лысая, с несколькими торчащими волосинками), с обвисшим телом, – она выглядела как персонаж из фильма ужасов. Многие могут подумать, что это горе её подкосило, но я ответственно заявляю: это не так! Это следствие её наплевательского отношения к собственной внешности. Она принадлежит к тем женщинам, которые принципиально перестают следить за собой, как только выходят замуж. Мол, пусть муж любит меня такой, какая я есть! И если в молодые годы это не так пагубно сказывается на внешнем виде, то с возрастом разница между человеком, следящим за собой, и тем, кто пренебрегает элементарными правилами заботы о своём здоровье, просто разительна! Тем более, начав общаться с матерью, я заметила, что она совсем не грустит о потере мужа. Наоборот, она словно испытывает облегчение от его смерти. И единственное, что её беспокоит, так это предстоящее одиночество.
Она и раньше, лет десять-пятнадцать назад, говорила мне, что если папа умрёт, то она хотела бы жить вместе со мной, а не с Линой. Мол, она не доверяет её мужу, так как у того вечно камень за пазухой, и вообще она его боится. А мой муж более открытый, да и сама я добрее, чем Лина (это было единственный контекст, когда она поставила меня выше любимой дочери, когда говорила о своих планах в старости поселиться у меня). И тогда я отвечала ей, что не против, чтобы она жила с нами, при условии, конечно, если к тому времени свекровь отойдёт в мир иной, иначе она просто не пустит никого из моих родственников на свой порог. На этом мы и сошлись.
Но время шло, наши отношения ухудшались, а свекровь продолжала благополучно здравствовать, даже перешагнув восьмидесятилетний рубеж, и тогда женщина, родившая меня, поняла, что не может рассчитывать на меня в старости и переключилась на мою дочь.