Юра ставит чемодан рядом, потягивается и оглядывается. Весь перрон тёплый и уютный от утреннего солнца, и тени от столбов и линий электропередач мягко украшают вагоны, и даже люди в толпе кажутся добрыми и симпатичными. Потом лицо молодого человека озаряется улыбкой: навстречу бежит Юля. В детстве им всегда говорили, что с их именами в будущем им предначертано быть вместе. Судя по последним письмам Юли, это недалеко от правды. Юра радостно размышляет, будет ли уместным поцеловать её, или лучше только обнять? Всё же они не виделись семь лет… Девушка в серых тренировочных штанах и в толстовке с капюшоном, как будто только что с пробежки, разве что на плече рюкзачок. Но даже в такой простой одежде и с короткой смешной косичкой она выглядит чудесно.
Юра поправляет воротник рубашки и сильнее закатывает рукава. Он всегда носит рубашку с закатанными рукавами: одна из однокурсниц как-то поделилась с ним наблюдением о том, что девушкам нравятся мужские руки и особенно запястья. Юра решил, что это знание универсально. Он распрямляет спину, чтобы подчеркнуть мышцы на груди. Он храбрится, потому что ему нужно суметь как-то деликатно сказать Юле, что он сейчас встречается с другой девушкой. И всё равно ему ужасно хочется произвести хорошее впечатление.
Юля пробегает мимо, даже не взглянув на него.
— Юля? — голос противно сорвался, и он догоняет и ещё раз окликает её, погромче, и дотрагивается до плеча. Мысль об объятиях вылетела из головы.
Девушка оборачивается, явно нерешительно, видит, что молодой человек стоит рядом, подхватив чемодан, и умоляюще смотрит на неё.
— Юля… Ты что, меня не узнала?
— А, Юра… Извини, сейчас немного занята, потом спишемся.
И она, резко развернувшись, убегает дальше по перрону. Запрыгивает в электричку, двери закрываются, и электричка, набирая скорость, уезжает.
Юра несколько минут стоит, изумлённо вытаращив глаза. Потом часто-часто моргает, как будто что-то попало в глаз, шумно дышит и снова ставит чемодан на перрон. Он как-то по-другому представлял долгожданную встречу.
========== Холодный чай и тёплый душ ==========
Первым порывом было выскочить на улицу и куда-то бежать. Я с трудом вспомнила, что на мне ни грамма ткани, вжалась в неудобное старое кресло на высоких деревянных ножках, прижала губы к коленям и попыталась привести мысли в порядок.
Сейчас бы хорошо открыть дневник, написать там по пунктам, какие у меня есть предположения. Но в голове шумит, как будто я напилась ночью, и мысли путаются. Поэтому я перебираюсь в кровать, сворачиваюсь клубочком и занимаюсь тем, что мне кажется самым простым и действенным: снова лью слёзы. Подушка и так мокрая от духоты. Я переворачиваю её. Когда слёзы заканчиваются, я засыпаю, едва прикрывшись простынёй.
Просыпаюсь я уже к полудню. Все мыслимые встречи я проспала. Но почему-то после сна я уже думаю об этом спокойно. Я сажусь на кровати, потягиваюсь и решаю сходить в душ. От духоты потрескивает старый паркет, воздух стал осязаемым, а тело липкое. Очень душно. Я встаю, обнажённой подхожу к большому зеркалу и с любопытством рассматриваю себя. В солнечных лучах волосы почти горят, а глаза не просто изумрудные, а пронзительные. Мне, пожалуй, нравится то, что я вижу. А душ мне не нравится: тесный и очень старый, и вода едва тёплая. Правда, в такую жару и не хочется горячей воды.
Холодный чай приводит меня к мысли, что я ужасно голодна. Но сначала мне нужно кое-что понять. И я направляюсь в комнату: на краешке стола я видела аккуратную стопку тетрадей.
Через полчаса, осознав, что я не Юля, а Кристина, я сижу и смотрю в стену остановившимся взглядом. Мне хочется в клочки разодрать дневник в чёрной клеёнчатой обложке, но головой я понимаю, что он ни в чём не виноват.
Интересно, должна ли я написать про шестьдесят пятый раз сама? Или это должна сделать настоящая Кристина?
Я всё равно не могу поверить.
Нужно исследовать город.
Не забыть бы одеться, когда я выйду из дома. В чужом теле я не чувствую себя обнажённой. Я чувствую все прикосновения, но это как маска или космический скафандр.
Нужно не заблудиться.
Нужно найти и купить какой-нибудь дешёвый телефон, чтобы не заблудиться.
Есть хочу.
========== Любовь к городам ==========
Три часа дня, но небо хмурое, и кажется, что скоро вечер. Свет сквозь облака тёплый, почти персиковый — будет дождь. И пахнет скорым дождём; Яна вдыхает полной грудью. В руках у неё два пакета с гостинцами для Кристины, но она всё равно прибавляет шагу, чтобы успеть до дождя. Ей хотелось прогуляться неторопливо, но она рассчитывает это сделать, когда дождь уже пройдёт. Без тяжёлых пакетов это будет даже удобнее.
Гулять ночью после дождя — любимое занятие Яны. В этот момент и думается хорошо, и воздух в городе чистый и свежий. На аллеях красиво: асфальт красиво блестит под фонарями, листва тоже таинственно поблёскивает, и редкие машины даже добавляют умиротворения. О ночных прогулках девушки не знает никто. Мама не знает, чтобы не беспокоилась, а Кристина не знает, потому что наверняка тоже захочет; а Яне крайне необходимо бывать наедине с городом, большим и всегда звучащим. Иногда она разувается и, тихо ступая босыми ногами по влажному асфальту, ещё больше ощущает свою любовь к городу. Ей нравится бродить тёмными аллеями, выходить на широкий проспект, исследовать тихие улицы, засаженные деревьями, рассматривать старые машины, припаркованные у домов так давно, что, кажется, они скоро врастут в землю. Она покупает кофе в круглосуточной будочке, садится на скамью на тихой аллее, вытягивает ноги и любуется звёздами, если небо чистое. Звёзд в городе видно совсем немного, но тем приятнее за ними наблюдать. В посёлке она, чтобы быть ближе к щедрым россыпям звёзд, забиралась на крышу в одной ночной рубашке. Здесь приходится довольствоваться малым.
Яна бродит по тихим улицам, рассматривает старые пластмассовые игрушки и керамические горшки за едва освещёнными окнами; погружает ладони в ночные фонтаны или под струи воды, орошающей траву на газонах. Она фотографирует рассветные улицы. Заслышав чьи-нибудь шаги, она сливается с тенью на тихих улицах и рассматривает ранних прохожих. В мягких балетках её шаги не слышны никому. Она знакома с таким количеством людей, которые её не знают, что каждый раз поражается, встречая их днём или вечером — они совсем другие. Порой она гуляет в наушниках; в них звучат кельтские мелодии или тихий джаз, окарина и дудук. Но чаще всего ей хватает щебетания ночных и утренних птиц. Если птицы смолкают или, наоборот, беспокойно перекрикивают друг друга, она направляется домой: значит, будет дождь или сильный ветер.
В подъезд четырёхэтажного дома, где живёт подруга, девушка заходит ровно в тот момент, когда асфальт покрывается тёмными каплями. На втором этаже она встречает взъерошенного молодого человека, живущего в мансарде под крышей; они здороваются, потому что постоянно встречают друг друга на лестнице — молодой человек всегда в чём-то синем, всегда торопится; он обгоняет девушку. Пока Яна добегает до третьего этажа, дождь расходится так, что жестяной карниз грохочет, а за окном гул от падающей воды.
Яна ставит пакеты на пол у ног, открывает дверь ключом, который ей давным-давно дала Кристина. У Кристины тоже есть свой ключ от квартиры Яны. Обе уже привыкли приходить без спросу в любое время: они живут в разных концах города, и чтобы не заставать закрытую дверь, проще было обменяться дубликатами ключей. Яна не смогла дозвониться до подруги, поэтому решила прийти и в этот раз без предупреждения.
Погода неистовствует, и в крошечной прихожей совсем темно. Но когда девушка, разувшись, проходит в комнату, она застывает, обескураженная. Из прихожей видно и крошечную кухню, и комнатку. На кухонном столе немытая чашка и блюдце — насколько Яна знает подругу, та никогда бы не оставила на столе посуду. А на столе в комнате в беспорядке лежат тетради, книги и журналы. Это тоже совсем не в стиле Кристины. Что-то произошло.