Мария Кондратова
Ночная Мышь, или Первый полёт
Светлой памяти бабушки Люси посвящается
Вступление,
а точнее — воспоминание
Эта сказка началась с трёх пластилиновых фигурок, которые поселил на полочке в нашей комнате в общежитии мой будущий муж, тогда еще «просто гость» — один из многих, забегавших «на огонёк».
Синий заяц в длинном оранжевом жилете, летучая мышь, гордо восседающая на ночном горшке и крошечное встопорщенное создание, непонятного вида, выглядывающее из-под разбитого керамического колокольчика.
Они посматривали на меня из угла и буквально просились «в историю». И я не осталась равнодушна к этой немой, но красноречивой мольбе. Грызя гранит наук и щёлкая семечки, я придумала Нечаянный Лес и его обитателей. Так начиналась сказка. На то чтобы её завершить, ушло без малого восемь лет, так что, в конечном счёте, история Ночной Мыши — это ещё и летопись моей собственной юности.
С годами понимаешь, что «возраст» — фикция, значение имеют лишь вес и размер. Размер и вес. Просто в один прекрасный (ужасный!) день обнаруживаешь, что пара опрокинутых кресел уже не в состоянии изобразить карету, хижину или пещеру. Они бы и рады — но ты не влезешь.
Оказавшись на пикнике в лесу, примериваешься к чудесному раскидистому дереву и вместо привычного: «Не лезь, упадёшь», слышишь за спиной: «Куда? Ты же его сломаешь…» и понимаешь, что это, к сожалению, правда.
С годами тяжелеешь во всех отношениях. Откуда ни возьмись, прорезается «тяжёлый характер», самомнение (оно же «уверенность в себе») вырастает до гигантских размеров и дело сделано. Взрослый-невзрослый, но со временем становишься Большим (по крайней мере в собственных глазах), а большой (об этом ещё будет сказано в книге) — вовсе не то, что маленький…
Не думаю, что мне когда-нибудь всерьёз захочется стать моложе. Мои года — моя поклажа, и ею я дорожу. Но иногда ужасно хочется стать меньше и легче. Стремительно пробегать под столом вместо того, чтобы идти в обход, сидеть на тоненькой жёрдочке, легкомысленно мотая ногами над бездной, и знать, что ничего не обломится, потому что ты лёгок, как эльф или ребёнок.
Эта история — мой подарок всем тем, кто помнит, каково это — летать во сне.
Это сказка о мучительном и счастливом обретении лёгкости.
Мария Кондратова
Глава 1,
в которой мы знакомимся с главными героями, когда они пытаются спастись от потопа
Каждый вечер над Нечаянным Лесом зажигались звёзды и выплывала из-за деревьев луна, полная — похожая на огромное бледно-зелёное яблоко, или тоненькая, словно кожура побелевшего в горячем чае лимона. Иногда она, спеша по своим небесным делам, пробегала по чёрному небу невидимкой. В такие ночи Нечаянный Лес словно играл в жмурки. Крепко зажмуривался и весело кричал в наступившую темноту — «ой-ёй-ёй, ничегошеньки не видать!»
Каждый вечер с Дальней Поляны и до самых звёзд раздавался громкий возмущённый писк Ночной Мыши и неодобрительное ворчанье Верёвочного Зайца. Верёвочный Заяц был молодец! Всем зайцам заяц. Давным-давно, в молодости ещё, он собирался стать моряком, да так и не сумел отыскать верной дороги к морю. Видно, не туда пошёл. В память о тех временах он разгуливал по лесу в полосатой тельняшке, поверх которой надевал оранжевую жилетку со множеством карманов, карманчиков и кармашков. Как и полагается старому моряку, Заяц постоянно таскал с собой маленькую трубочку из вишнёвого дерева, хотя не только не курил, даже запаха табака не переносил — слабость для бывалого морехода почти непростительная. Если бы не это, его можно было бы назвать настоящим «морским волком», но, с другой стороны… Согласитесь, довольно странно называть зайца — волком. Хотя бы даже и морским. Так что может оно и к лучшему, что он не курил.
Домик Верёвочного Зайца с аккуратными круглыми окошками-иллюминаторами стоял под самой высокой в лесу сосной. Заяц любовно называл её своей бизань-мачтой. Вся она была увешана верёвочными лестницами и канатами, точно новогодняя ёлка — праздничными гирляндами. Имелся здесь и маленький парус, растянутый между ветками, он страшно гудел ночами, когда его полоскало на ветру. А надо всем этим хозяйством на верхушке сосны гордо реяло знамя — серебряный след заячьей лапки на ярко-голубом полотне. Его подарила Верёвочному Зайцу приятельница-белка. Под этим высоким стягом он даже в обжитом, хоженом-перехоженом Нечаянном Лесу чувствовал себя путником-первопроходцем, идущим сквозь дикую чащу, где ещё никогда не ступала заячья лапа.