— Мы не заказывали! — отказывается Сашка, с удивлением глядя на девушку.
— Это от мужчин с дальнего столика, — заговорчески сообщает официантка, поправив фартук.
— Ну, конечно! — фыркает Сашка. — Началось!
Встречаюсь взглядами с усмехающимся Виктором Сергеевичем и отвожу глаза. Досадно, но он пока выигрывает в нашем споре.
— Ты на сколько дней приехала? — выпытывает Варька, хватая меня за руки. — Хотя бы неделю побудешь?
— Нет, Варюха! — причитает Сашка, разглядывая подаренную бутылку и раздумывая, открывать ее или нет. — Она на три дня, как контуженный фронтовик в отпуск.
— Почему? — тут же продолжает допрос Варька, настоящее беспокойство плещется в ее красивых глазах. — Ты всё-таки что-то скрываешь?
— Нет. Просто обещала отцу, что пойду с ним на важное для него мероприятие, — честно отвечаю я.
Информацию о папках я еще не обработала. Думаю о них день и ночь. Особенно о последней. Кто этот мужчина? Почему в папке нет никаких документов, а только фотографии? Разве не странно? Делиться ли с девчонками? Или подождать? Одни вопросы…
— О! — Варька вскакивает. — Тогда не будем тратить время, раз у нас три дня! Поехали ко мне секретничать!
Дома у Быстровых мы можем, наконец, расслабиться. Виктор Сергеевич остался в машине во дворе. Я категорически не разрешила ему идти со мной. Он принял мое распоряжение спокойно и просто коротко кивнул.
Галина Семеновна, Варина помощница по дому, приготовила нам ужин и тактично удалилась.
— Макс на работе? — интересуюсь я у Варьки.
— В командировке, — хихикает Варька. Есть у нее такая милая привычка: то икает, то хихикает, когда волнуется. — В Чехии.
— Варь, правда, всё хорошо у меня, — совершенно искренне говорю я. Кроме тоски по друзьям, мне и придраться не к чему.
— Чем занимаешься? — отщипывая кусочек пинты, спрашивает меня Сашка. — Ужинаешь с олигархами и обедаешь со знаменитостями?
— Почти! — смеюсь я, радуясь возможности расслабиться. — В Большом три раза за месяц была.
— Класс! — восторгается Сашка. — Можно нас пристроить?
— Легко! Выбирайте спектакль! — хватаюсь я за любую возможность встречи с подругами в Москве.
— Мы выберем обязательно, — обещает Сашка и не верит мне. — Правда, нечего рассказать?
— Нечего, — вздыхаю я, так и не решившись озвучить сомнения по поводу папок.
— Где будешь ночевать? У мамы? — интересуется Варька.
— Конечно! — подтверждаю я. — Она соскучилась, я тоже.
— А ты не знаешь, почему у них не сложилось? — Сашка, как всегда, без комплексов.
— Нет. Вы же видели мою маму, — пожимаю я плечами. — Наверное, и так понятно.
Мало кто из моих знакомых вообще верил, что женщина, с которой я живу, — моя мать. И это, честно говоря, частенько обижало.
— А я встретилась со своей мамой, — неожиданно говорит Варька, грустно глядя на нас.
— Мамой? Какой мамой? — недоумевает Сашка. — Которая много лет назад уехала? Ты еще говорила, что Рита ее выжила.
— Максим нашел мою настоящую маму, — пожимает хрупкими плечиками Варька. — Но мне не рассказал. Всё ждал, что та сама захочет мне всё объяснить… А потом эта история с Настей…
— И что? — осторожно спрашиваю я. — Ты встретилась с мамой?
— Встретилась, — улыбается Варька, но в красивых глазах бутылочно-зеленая грусть. — И это было… больно.
— Да? — сочувствует Сашка. — Твой отец ее не выгонял из-за Риты?
— Нет, — отрицательно машет из стороны в сторону кудрявая голова. — Она сама ушла к другому мужчине и согласилась оставить меня отцу и бабе Лизе.
— Жесть! — стонет Сашка, закрывая ладошкой рот. — Ты очень расстроилась?
— Вы знаете, — думает Варька, болтая в бокале белое вино, — сначала да. А потом… выяснилось, что переживать надо не из-за этого.
Мы с Сашкой молчим, боясь вспугнуть Варькину откровенность.
— Оказалось, что переживать надо из-за Мышильды, — с подозрительными плачущими нотками в голосе говорит Варька.
— Машки? А с ней что не так? — не понимаю я, осторожно гладя Варьку по тонкому плечу.
— Два дня назад Рита решилась ей рассказать, что она… не ее мать, — почти плачет Варька. — И теперь мы не понимаем, что происходит. Машка мужественно не обиделась на Риту и отца. Но и разговаривать об этом пока не хочет. Ждем.
— Ничего не понимаю, — мотает головой Сашка. — Они ее из детского дома что ли взяли?
Из Варькиных огромных зеленых глаз текут крупные слезы, оставляя широкие мокрые дорожки: