Мужчина материализуется в дверном проеме за пару секунд.
— Валерия Ильинична?
— Прошу вас разделить с нами скромный, но очень вкусный завтрак, — церемонно говорю я, словно приглашаю к трапезе верноподданного.
Виктор Сергеевич по-военному стучит каблуками и слегка склоняет голову в знак благодарности.
— Спасибо! Не откажусь от чашки кофе.
Потом я целый день провожу с мамой за разглядыванием моих детских фотографий и милой болтовней ни о чем.
Освободившись после работы, звонит Сашка и командует:
— Сегодня мы должны проведать Вовку, но его надо застать врасплох. Подъезжай к областной больнице к семи.
— Вы будете на улице или в помещении? — спрашивает меня Виктор Сергеевич, паркуя машину возле областной больницы. Рядом с шиком паркуется Сашка на синей тойоте.
— Не знаю, — теряюсь я. — Вряд ли Вовка гуляет вокруг больницы, наверное, войдем внутрь.
— Привет, подруга! — Сашка вылезает из машины и машет нам рукой. — И вам привет, строгий телохранитель!
Виктор Сергеевич улыбается и вежливо склоняет голову.
— Варька опаздывает, — докладывает Сашка. — Пошли пока брать Зорина тепленьким.
В регистратуре пожилая нервная женщина в белом халате и голубой шапочке категорически отказывается сообщить нам, на работе ли доктор Зорин Владимир Валерьевич.
— Хирург Зорин не ведет личный прием, — ворчит она. — И не предупреждал меня о посетителях.
— Позвони ему на сотовый, — шепчу я Сашке. В это время в фойе в сопровождении четырех медсестер широким шагом входит Вовка Зорин. Девушки восторженно смотрят на красавца-врача, ловя каждое его слово.
— Зорин! — смеясь, окликает нашего друга Сашка.
Вовка резко останавливается и удивленно смотрит на нас. Серьезное лицо взрослого мужчины за пару секунд превращается в детское лицо школьного друга. Он делает шаг нам навстречу, одновременно распахивая руки. Мы с Сашкой кидаемся ему на шею. Крепко обняв, Вовка целует нас в макушки. Стайка рыбок-медсестер беспокойно мечется неподалеку.
— Чем обязан такой чести? — радостно спрашивает Вовка, отстраняясь и с удовольствием нас разглядывая, чтобы через секунду с тревогой спросить. — С Варей все хорошо?
— Лучше не бывает! — заверяет его Сашка, нарочно повиснув на Вовкином плече, чтобы подразнить "рыбок". — Скоро подъедет. Мы решили тебя поймать на месте, чтобы ты не отвертелся от встречи.
— Просто работы много, — печально усмехается Вовка, по очереди перецеловывая наши руки.
— Сейчас ты свободен? — требует ответа Сашка.
— У меня три часа до начала дежурства, — разводит руками Вовка. — Три часа я ваш.
Пока Вовка выписывает нам пропуска, появляется Варька. Сегодня она в легком зеленом пальто и черных сапогах-чулках. Как всегда, красивая и счастливая.
— Простите меня, я копуша! — весело говорит нам Варька, протягивая руки Вовке.
Вовка привычным нам жестом ерошит светлые кудри и, прикрыв от избытка чувств глаза, прижимает к себе Варьку.
— Предатель! — шутливо хлопает ладошкой Вовку по плечу Варька. — Пропал, как Лерка! Друг называется!
И вот мы вчетвером сидим в Вовкином кабинете и пьем чай с вафельным тортом "Север". Я уже рассказала друзьям по второму кругу все, что произошло со мной за этот месяц. Кроме истории с папками.
В Вовкин кабинет за это время не зашел только ленивый или безногий. Казалось, весь коллектив больницы должен был что-то попросить или спросить у хирурга Зорина.
— Ну, девчонки, переполошили серьезное медицинское учреждение! — хохочет Зорин, теребя кудри.
— Это всё Лерка! — упрекает меня ласково и беззлобно Сашка. — Зачем в фойе темные очки сняла?
Смотрю на веселящуюся Сашку, Варьку, расспрашивающую о чем-то Вовку, на Вовку, съедающего грустным взглядом Варьку, и тоскливо становится. Послезавтра мне уезжать туда, где самым родным человеком мне является, как ни странно, охранник Виктор Сергеевич.
— Владимир Валерьевич! На федеральной трассе крупная авария. Много пострадавших. Санитарной авиацией к нам троих. Для вас готовим вторую операционную. У вас семь минут, — скороговоркой сообщает Вовке дежурный врач, молодой армянин, до этого раз пять заходивший в кабинет то за ручкой, то за советом.
Сумбурное быстрое прощание. Объятия. Поцелуи. Ловлю Вовкин взгляд, брошенный им в спину уходящей по коридору Варьки. Господи! Дай и ему счастья! Такая безнадежность может и с ума свести…
— Навестим Михаила Ароновича? — с надеждой спрашивает нас Варька. — Я ему наобещала. И Макс сегодня возвращается.
Высокий, сухощавый, аристократичный старик Паперный Михаил Аронович — друг детства еще Варькиной бабушки, Елизаветы Васильевны Дымовой, встречает нас в просторной прихожей.