Рэвен немедленно заулыбался шире собственной физиономии, и Раинер, не утерпев, все-таки попросил:
- Переведешь?
Кажется, это слово леди Гвириль уже выучила — потому как залилась краской до трогательного одновременно с Рэвеном.
Глава 21. Храмовник и честные намерения
Перевод заставил Раинера надолго замолчать. Кажется, Хелла с ее исторически сложившимися особенностями (в духе магов всех мастей и Темным облаком, которое никого не напрягает) до сих пор не укладывалась у него в голове.
Рэвен воспользовался паузой, чтобы с независимым видом начать обсуждать детали передачи дела в юрисдикцию Хунты Хеллы. Леди Гвириль рассеянно поддакивала: похоже, ее сложившаяся ситуация тоже изрядно смущала. Наследница престола, виконт, только что разорвавший помолвку, его бывшая любовница, храмовник, который не успел сделать ей предложение, и засыпающий на ходу лейтенант, собравшиеся в одном тесном помещении, и так-то воспринимались несколько странно, а уж если добавить сюда симпатию, внезапно вспыхнувшую между принцессой и будущим графом, становилось совсем неловко.
Оберон заметил, что ситуация накаливается, когда я уже не знала, куда девать глаза. Он встрепенулся, пробормотал себе под нос что-то нелестное и повернулся ко мне:
- Давай-ка я верну тебя в госпиталь. Еще рано надолго оставлять тебя без присмотра.
Чувствовала я себя вполне сносно, но все равно с энтузиазмом согласилась, предпочтя уступить место на диванчике Рэвену. В тесноте защищенной комнатушки, битком набитой людьми, открывать портал было чревато, и Оберон решительно распахнул дверь в коридор. Раинер непреклонно последовал за нами.
- Кажется, Рэвен… — неуверенно начала я, плотно закрыв за собой дверь.
- Не кажется, — мрачно перебил Оберон, притормозив с заклинанием. — Он действительно идиот.
- Почему? — опешила я.
Оберон страдальчески поморщился и во избежание долгих разговоров посреди коридора сразу высказался по-тангаррски:
- Гвириль — единственная дочь Владычицы Адрианы. Ее муж неизбежно получит титул принца-консорта и будет вынужден играть роль тени за спиной своей жены. Ни о каких наследниках для графства Гейб речи не пойдет: дети леди Гвириль не смогут надолго покидать Зельтийер из-за фамильного проклятия. А Рэвен… граф Гейб — это фактически наместник на архипелаге. Для него такая партия неприемлема.
Я открыла рот… и закрыла, не найдясь, что сказать.
- Даже если леди Гвириль сама предложит? В качестве упрочнения дружественных связей между планетами, — вдруг предположил Раинер. Последняя фраза звучала чуждо и заученно — будто кто-то подсунул ему черновик речи Его Величества, а храмовник не поленился перевести и вникнуть.
Оберон, уже начавший выплетать портал, снова остановился.
- Тогда Рэвена убьет Аино, потому что следующий по очереди наследник — это я, и мне придется увезти ее в глушь. А она слишком любит свою работу, да и тетушка Вега не слишком-то горит желанием искать ей замену… — Оберон понял, что сболтнул лишнего, и отвернулся.
А я вспомнила, как Рэвен сетовал на бухгалтерию графства — но стоически промолчала. Это мне сейчас кажется, что на должности принца-консорта он смотрелся бы гораздо гармоничнее, нежели в качестве правителя, наделенного реальной властью, но что я, на самом деле, знаю об его образовании и талантах? Мы и знакомы-то меньше месяца…
Оберон посчитал разговор законченным и в третий раз вскинул руку в замысловатом жесте, но теперь его остановил Раинер:
- Подожди. Мне нужно поговорить с Бланш.
Черное пятнышко будущего портала рассеялось с едва слышным хлопком, а Оберон обернулся — с очень, просто до невозможности, утомленным видом.
- Да вы издеваетесь, — страдальчески вздохнул он.
Раинер смущенно развел руками, но остался непреклонен.
- Так. — Оберон решительно встряхнулся и распахнул перед нами соседнюю дверь. — Общайся, рушь чужие заклинания, в общем, твори, что хочешь. Как закончишь, испорть малину этим голубкам, — кивок в сторону закрытой двери, за которой остались Рэвен и Гвириль, — пусть передадут, что вам нужен телепортист. Только, ради всего святого, пусть вызовут дежурного! — категорически потребовал он и, вопреки всем ожиданиям, нырнул в третье помещение. Судя по всему, досыпать.
Раинер же вежливо дождался, пока я зайду в открытую для нас комнату, и решительно закрыл дверь. Мне резко стало не по себе: обстановка здесь больше всего напоминала допросную — только вот в той, где мне довелось побывать, ни на одном из стульев не было фиксатора для головы.