Глава 11
Один резкий толчок, Герман заполняет ее сразу и полностью. Полине нечем дышать, из груди вырывается крик, а мужчина хрипит ей в шею, до боли, которой она практически не чувствует, сжимает бедра, сильнее насаживая на себя.
Второй толчок, третий, спазмы болезненного удовольствия сводят низ живота. Герман чувствует, как девочка течет на нем еще больше, от этого сознание накрывает эйфорией. Ее влагалище само подготавливает себя, выделяя больше смазки. Член скользит легко, он смотрит вниз, как сначала показывается толстый ствол покрытый соком возбуждения, а потом уже крупная головка.
Половые губы налились возбуждением и кровью, ярко розового цвета, Герман сглатывает слюну, Полина царапает его плечи, но это чертовски приятно, никогда не любил, чтоб на нем оставляли следы, но сейчас хочет чувствовать, как этой девочке хорошо. Толкается сильнее, чуть приподнимая ноги Полины, член максимально глубоко, так что яички бьются о ягодицы. Полина кричит, ее заполняет чистый, невероятный кайф, до боли, до сладкой истомы и сумасшествия.
— Не могу больше, Герман, не могу…ааааа….боже мой.
Мужчина смотрит в лицо Полины, впитывая ее чистые эмоции, глаза чуть закатились, губы приоткрыты, она часто дышит, шея покрылась пятнами, девочка на грани. Когда он последний раз хотел, чтобы женщине было хорошо? Да не вспомнить уже.
— Кончай, девочка, кончай на моем члене. Кончай.
Полина выгибает спину, он совсем не трогает ее, ни грудь, ни клитор, а ее захлестывает чистый оргазм от одного члена, без каких либо стимуляцией и ласк. Дергается, хочет соскочить с него, все эмоции обострены, до боли, до безумия. Но Герман держит крепко, еще сильнее врезаясь в ее нежную плоть. Полине кажется, что она сейчас умрет, оргазм выворачивает, тело сводит судорогой.
— Аааааа….Герман….боже….даааааа….аааааа.
Мужчина догоняет ее через несколько толчков, мышцы влагалища продолжают сжиматься, он так отчетливо чувствует это, ее девочка просит его оргазм. Герман кончает, запрокидывает голову, стонет, изливаясь спермой глубоко внутрь.
Он не останавливается, продолжает двигаться, теперь смотрит вниз, ведет рукой по груди, сжимая сосок, выходит из нее, смотрит на то, как его член покрыт спермой, все еще напряженный блестит крупной головкой. Как из пульсирующего лона девушки сперма капает на пол. Полина откидывается на стекло, его прохладная поверхность немногого отрезвляет. Пальцы Германа растирают припухшие складочки, она стонет, два пальца снова проникают внутрь, как в самом начале. А потом их подносят к ее губам, она покорно обхватывает их губами, чувствует во рту вкус их общего оргазма.
Смотрит прямо в голубые глаза Германа, облизывая его пальцы, делая это с неким наслаждением, наблюдая, как в них тает лед. Улыбка трогает его губы, а у Полины замирает сердце.
— Хочешь еще поиграть, да, девочка?
— Да.
— Скажи это еще.
— Да, хочу.
— Такая голодная девочка. Голодная?
— Да, очень голодная.
В нее словно вселился демон похоти, Полина сама не знает, что говорит и чего просит. Но она горит под взглядом этого мужчины, она хочет, хочет, чтобы он не останавливался. Хочет чувствовать его, хочет жить.
— Пойдем.
Герман надевает брюки, тянет девушку за собой. Темный коридор, в ванной, скидывает с нее халат и разорванную сорочку, раздевается сам. Толкает в ванную, включает воду сильным напором, затыкая пробкой слив.
— Что ты делаешь?
— На что это похоже? Садись, я тебя всю замарал.
Полина облизывает губы, опускается в наливающуюся водой ванну, Герман встает рядом, прямо перед ее глазами его полуэрегированный член, он даже и так большой. Выпуклые вены вдоль ствола, он весь блестит от спермы и ее выделений. Герман поворачивает ее спиной, садится сзади. Полина откидывается на его грудь, по телу разливается сладкая истома, горячая вода расслабляет мышцы. Герман гладит ее по плечам, убирая волосы на одну сторону, чуть массируя шею.
— Помнишь, я задал тебе вопрос? Ты предохраняешься?
Девушка напрягается, Герман это чувствует, чуть больнее сжимая шею.
— Да.
— Что да?
— Помню.
— Так что?
— Нет.
— Ты обманула меня? — хриплый шепот прямо в ухо. Герман сдавливает ее плечи, притягивая к себе.
— Нет. Не обманула.
— Как же так?
— Если ты о детях, то можешь не переживать, я не могу их иметь.
Сказала, а у самой в груди все разрывает от боли и в горле ком. Вот вроде он ей никто, но почему так реагирует? Почему так обидно, словно ей дали пощечину, словно ткнули пальцем в не затянувшуюся рану, и она снова стала кровоточить