— Да есть дела, сам понимаешь, не приглядишьсейчас, упустишь потом. Сука, мы сами не ожидали от Рустама такой прыти, все ведь спонтанно сделал, рискнул — и повезло.
— Везучий сученыш, но пусть надолго не рассчитывает ходить козырем, небо откроют, сам лично кожу сдеру, и плевать мне будет на всех.
— Жесток Немец, узнаю.
Суханов отключился, Герман посмотрел в окно, там все так же бушевала метель. Ебучая погода, прав Соболь. Надо было валить на юг. И зачем они только поперлись сюда, да потому, что ближайший рейс был в этот город, именно тут был его отель. Быстро связавшись с доверенным лицом, забронировали номер на чужую фамилию, скорее по привычки. Но лишь один плюс есть во всей этой истории — Полина.
Девушка, что смотрела красивыми янтарными глазами, изучая его татуировку, чуть приоткрыв пухлые, влажные губы. В глазах было любопытство, удивление, капля страха, а еще желание, которое она так тщательно скрывала. Боялась казаться шлюхой, давала отпор. Но какая из нее шлюха?
У нее безумно красивое тело, горячее лоно, такое влажное и открытое для ласк, черт, член снова начал наливаться возбуждением. Он не ошибся, девочка была прекрасна на пике своего оргазма. Ему бы думать о делах, а Герман, как Соболь, член стоит, мозг кипит, хочется еще и еще вонзаться в её узкую плоть, выбивая стоны и крики.
— Дьявол.
— Ты тоже думаешь о ней?
— Нет, я думаю о деле.
— Ты знаешь, я совсем недавно вспомнил о Карине без боли, именно когда смотрел на Полинку. Помнишь, как она истерила, что любит тебя, и разбила мне голову вазой. Паршивка маленькая.
Влад грустно засмеялся, Герман улыбнулся, покачал головой в знак того, что помнит.
— Твоя сестра всегда добивалась того, чего хотела. Пришла в качалку, увидела меня и заявила, что будет моей женой. Я решил — она припадочная. Маленькая, а упертая. Сказала, жизнь за меня отдаст, дурочка.
Герман сжал холодную сталь оружия в руке, опустил голову. Перед глазами то солнечное утро и три выстрела, пронзающие тишину. Две пули вошли ровно под лопатками и застряли в теле. А еще ее улыбка так быстро сошедшая с лица, и глаза, такие удивленные. Карина даже не поняла что произошло, оно и к лучшему.
— Что-то долго наша булочка, пойду, проверю.
Влад вышел, Герман сдернул с кровати простынь, обернул ее вокруг бедер, положил оружие на подоконник, сел в кресло. Набрал номер, что знает наизусть. Но стер, задумчиво глядя в одну точку. Этот номер на очень крайний случай, такой еще не настал, справятся сами.
Влад нашел девушку в ванной, она стояла под струями воды, облокотившись о стену руками. Зашел тихо, она даже не повернулась, словно и не слышит ничего, погруженная в свои мысли. Что это, сука, Валентин скала ей? Отодвинул шторку, встал сзади, тут же обнимая, прижимая Полину к себе.
— Кто тебя обидел?
Шепчет в самое ухо, скользит вверх по животу ладонью, приподнимая грудь, чуть сжимая ее, Полина невольно стонет. Соболь прижимается сзади возбужденным членом, трется о ягодицы.
— Никто, так просто.
— Обманываешь. Хочешь, я сломаю ему руку? Или ногу? Ногу больнее, поверь мне.
— Верю, — Полина улыбается, Влад такой непосредственный, прямолинейный. Она представила Валентина на костылях, стало даже легче.
— Ты был голодный.
— Я и сейчас голодный, чувствуешь?
Полине в попку упирается уже внушительный стояк, Влад мнет сразу две ее груди, сжимая, сводитих вместе, то нежно, то грубо, нежно крутит между пальцев соски.
— Невероятно красивая грудь, сука, я бы ласкал ее вечность.
Полина чувствует, как возбуждение мужчины передается ей, только смыла с себя их сперму, авозбуждение появляется снова. Влад проводит по половым губкам пальцами, целует шею. Поднимает ее ногу, заставляя поставит на бортик ванной, теперь она совсем открыта перед ним, а пальцы уже проникают внутрь, заставляя девушку стонать.
— Болит? — Влад дразнит клитор, ведет дальше, обводит колечко ануса, слегка массируя его, не проникая.
— Нет, аааааах…Влад!
— Дьявол, такая мокрая девочка.
— Тебе понравилось принимать в себя сразу два члена? Скажи, Полинка?
— Да…дааааа…..ооооооххххххх …Влад, черт.
Он без предупреждения резко насаживает девушку на свой стояк, легко приподнимая ее за бедра. Полина упирается в кафель, вода стекает по их телам, Влад монотонно вдалбливается в ее влажную плоть. Господи, это невероятно, за такое короткое время столько раз принять в себя мужчин и хотеть еще. Может она нимфоманка? Наркоманка секса? На этих мужиков можно подсесть конкретно.
У Соболя ехала крыша от этой девчонки, от ее тела, открытости, такой доступности для него, для них. И в этом не было ничего неправильного и грязного. Словно она создана специально для двоих, словно она послана им небом, нет, не за хорошие поступки, они грешны с Немцем и гореть им в аду. Они и так горели в этом пекле на земле, тоже вдвоем, с одной потерей и болью на двоих.