Увольнение из отеля далось нелегко, все-таки она отдала ему почти пять лет, ей нравилось то, чем она занималась, нравилось наблюдать со стороны за чужой жизнью. Но теперь у нее будет своя замечательная, лучшая, полная счастья и любви. Самое главное — у нее будет малыш, и уже неважно, от кого и как он ей достался, это ее награда, ее суперприз.
Было мерзко, противно и гадко. Валентин тогда долго молчал, разглядывая ее заявление об увольнении. Потом долго разглядывал ее.
— Это все из-за того, что тебе наговорила Лена? Из-за того, что она сказала, что мы вместе? Это не так…
— Валентин Михайлович, мне совершенно все равно, с кем вы, и уже тем более все равно, с кем Елена. Я просто хочу уйти.
— Просто уйти?
— Именно.
Мужчина небрежно кинул лист бумаги на стол, встал, подошел очень близко. Полину сразу начало мутить от слишком резкого аромата его парфюма.
— Ты ведь умная женщина, Полина, разве ты могла поверить, что я могу реально быть с такой, как Лена?
— Я же говорю, мне все равно.
— Ты так реагируешь, по тебе не скажешь, что так уж и все равно.
Валентин поднял руку к ее лицу, Полина дернулась.
— Не надо меня трогать.
— Ты была идеальной для меня женщиной. Умная, образованная, знающая, как себя вести в обществе, с чувством такта и юмора. Сексуальная, такая аппетитная, я готов был связать с тобой свою жизнь, но ты ведь понимаешь, почему я этого не сделал?
Тошнить стало еще больше, Полина глубоко дышала носом, отвернулась к окну, но так и не сдвинулась с места. Права была Илонка, говно мужик. Может, правда блевануть ему на дорогой костюм? Понимала ли она? Отчасти да, но принять дальнейшее поведение Валентина Полина уже не могла и не собиралась. Было мерзко от понимания того, что он использовал ее, а теперь использует Елену, хоть она и не питает к ней дружеских чувств.
— Считайте, что я вас поняла, Валентин Михайлович.
— Ну, отчего ты такая упертая? Как ты не можешь понять, только я твой единственный шанс…
Он резко схватил Полину за талию, притянул к себе, пытаясь поцеловать, а ее накрыла паника. Упирается одной ладонью ему в грудь, другой замахивается и так же, как Ленке, дает пощечину. Секундное замешательство, а вот теперь наступил страх, вдруг он ответит тем же? Видит, как мужчина сжимает кулаки, как тяжело дышит, делает несколько шагов назад.
— Только попробуй меня ударить! Пожалеешь!
Валентин ничего не делает, молча подписывает заявление и швыряет ей в лицо. Да гори они все здесь в аду. Он, Ленка — проститутка, долбаные часы в холле, триста тринадцатый номер, в тот момент Полина была как никогда на взводе. Покинула отель с гордо поднятой головой, шагнув в новую жизнь.
Глава 15
— Немец, да ты пойми, это совершенно другой, новый уровень. Новая жизнь.
— Я тебе сказал, нет! Никакого нового уровня, никакого криминала, оружия и разборок. Мы не для того мотаемся по всему миру столько месяцев, чтобы вернуться опять к тем же баранам. Я не для того напрягаю людей и отмываю наши деньги, чтобы все просрать, чтобы снова вернуться в то же дерьмо.
— Но я как вариант предлагаю. Ты не даешь мне и слова сказать, это всего лишь бои без правил, там нет ничего, что было.
— Хватит вариантов! Где бои, там и наркота, там и оружие, и снова по кругу вся эта поебень.
— Черт, да почему так-то?
— Ты сам говорил, что хочешь обратно, что уже не стоит на шлюх, что все задолбало. Что-то изменилось за ночь?
— Ничего.
— Иди напейся и набей кому-нибудь морду, но только не беси меня. К тому же сегодня бой, иди готовься. Заметь, что я против твоих боев.
— Я всегда готов.
— Как твоя рана?
— Нормально все.
Влад схватил с кресла футболку, вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Герман долго еще смотрел на закрытую дверь, потом повернулся к окну, во дворе дома завелся мотор мотоцикла, Влад на скорости, оглушая округу, выехал за ворота. Скоро самому будет сорок лет, а все как мальчишка! Тянет играть в войнушку, Герман надеялся, что последнего раза ему хватило. Соболев всегда с трудом сдерживал эмоции, ему надо все и сразу или ничего.
Во дворе небольшого дома на юге Калифорнии, откуда был практически виден Тихий океан, ветер трепал высокие пальмы, ярко светило солнце, но на душе было не так радужно и красиво, как открывающийся вид из окна. Они здесь уже три месяца, до этого была Греция, а еще раньше Турция и Азербайджан.