— Что там? — тихо спросил Гарвалд.
— Частная квартира Ментона. Его кабинет в дальнем конце. Он сейчас там, я только что с ним разговаривал. Он хочет, чтобы я взял пару ребят из оркестра и отправился к Белле, поиграть там. Сегодня у нее большая вечеринка.
— По какому поводу?
— День рождения Гарри.
— Она становится сентиментальной. Старость… — заметил Гарвалд. — Не говори ей, что ты меня видел. Я хотел бы сделать сюрприз.
— С удовольствием. — Лайзер широко расплылся в улыбке. — Может быть, ты попозже явишься туда?
— Это как лягут карты. Я остановился в гостинице «Риджент» на Глойн-стрит. Если что-нибудь случится, ты можешь меня найти там.
— Идет.
Они двинулись вдоль коридора, и американец приоткрыл зеленую, обитую сукном дверь слева.
— Это дорога в преисподнюю, — сказал он, когда оттуда раздались музыка и смех. — Не делай только того, что делаю я!
Гарвалд прошел по коридору и остановился у двери в дальнем конце. На какое-то мгновение он замешкался, ожидая услышать через открытую фрамугу какие-нибудь звуки. Потом он уловил за спиной движение и быстро обернулся.
Высокий широкоплечий мужчина стоял и наблюдал за ним. У него были длинные черные волосы, ниспадавшие на уши, слегка вьющиеся на шее. Один его глаз, здоровый, рассматривал Гарвалда не мигая. Другой был затянут мутно-серебристой пленкой бельма.
— Что ты тут делаешь? — хрипло спросил он.
Гарвалд холодно осмотрел его с ног до головы, отвернулся и, ни слова не говоря, открыл дверь. Комната, в которую он вошел, была окрашена в кремово-золотой цвет, и в камине стиля королевы Анны пылал огонь. Ментон сидел за столом орехового дерева, на котором были разложены бумаги. Он резко поднял голову.
Несколько мгновений он и Гарвалд молча смотрели друг на друга, затем Ментон вздохнул:
— Я не думал, что ты поступишь так, Бен.
— То есть что я вернусь? — Гарвалд пожал плечами, открыл серебряную шкатулку на столе и взял сигарету. — Человеку нужны бывают друзья в трудной ситуации. Я много пережил, Фред. Куда мне было еще идти?
Человек с бельмом произнес от двери:
— Он не мог пройти через клуб или через кухню, мистер Ментон, там полно народу. Значит, он вошел через боковую дверь. Может быть, мне поискать у него ключ?
— Попробуй, и я сломаю тебе руку, — весело ответил Гарвалд.
Одноглазый сделал шаг вперед, лицо его потемнело. Ментон остановил его движением руки:
— Оставь, Доннер. Он отправит тебя на месяц в больницу, а ты нужен мне здесь. Иди вниз.
Доннер постоял мгновение, злобно глядя на Гарвалда своим единственным глазом, затем повернулся на каблуках, и дверь за ним захлопнулась.
Ментон подошел к стенному шкафу, открыл его и достал бутылку виски и два стакана. Он наполнил оба и молча приподнял свой, приветствуя Гарвалда.
— Как ты вошел, Бен?
— Послушай, скажи мне, — ответил Гарвалд, — когда это мне был нужен ключ, чтобы открыть дверь?
Ментон передернулся:
— Да, конечно, Бог свидетель, это правда. Ты был самым большим специалистом по дверям и окнам в прежние времена.
Ментон вернулся к столу и закурил сигарету. Он явно тянул время:
— Зачем ты вернулся, Бен? Здесь тебе ничего не светит.
— Тогда почему ты так не хотел моего возвращения? Ты зря натравил на меня этих двух головорезов вчера возле Вандсворта, в тумане. После этого ничто не могло помешать мне прийти.
— Все изменилось, — сказал Ментон. — Теперь все уже не так, как было в прежние времена. Денежные люди теперь повсюду, и, содержа хороший клуб, можно заработать гораздо больше, чем рэкетом. Только ты, с твоим прошлым, не подойдешь для бизнеса. Все очень просто.
— Говорят, что ты теперь на жалованье. Вот уж никогда не думал, что доживу до такого!
— Если ты знаешь об этом, то должен знать и на кого я работаю, — спокойно произнес Ментон. — Гарри Фолкнер. И он относится ко мне прекрасно. Я получаю хороший кусок пирога дважды в год. Это больше, чем все, о чем мы могли мечтать в «Уан спот», когда были компаньонами. — Ментон поставил свой стакан и сказал подчеркнуто спокойно: — Давай, Бен, договоримся сразу. После того как полицейские схватили тебя по этому делу «Стил Амальгамейтед», они крепко обложили «Уан спот». Мне пришлось работать на Фолкнера два года, чтобы расплатиться с долгами. Я тебе ничего не должен.
Гарвалд ухмыльнулся:
— А разве я говорил, что должен?
Ментон не мог скрыть своего удивления. Он подозрительно нахмурился, а затем, будто приняв внезапное решение, сел, вынул связку ключей и отпер ящик.