Мэгги оперлась одной рукой на бедро и негодующе вскинула голову. Кристофер понял, что она действительно разозлилась. Соблазнительность позы, негодующий голос вызвали неожиданный эффект – чем больше злилась Мэгги, тем сильнее становилось его желание, нараставшее вместе с досадой. Черт возьми эту шлюху. Она хочет объятий? Возможно, он ее обнимет. Она не понимает, что он приносит жертву! Наверное, стоит забыть добрые намерения и удовлетворить природный инстинкт. От этой мысли у Кристофера внизу живота стало жарко.
– Ты считаешь меня хладнокровным? – враждебно спросил он. – Думаешь, я каменный? Или ледяной?
Огонь его желания отразился в глазах Мэгги удивлением.
– Не надо так удивляться. Мне казалось, ты хочешь, чтобы я вел себя как муж.
Удивление Мэгги сменилось соблазнительной улыбкой. Он пытался представить, как могла бы улыбнуться в такой ситуации воспитанная леди, и вдруг понял, что сейчас ему такая не нужна. Он хотел Мэгги. Руки сомкнулись на ее талии. Она прильнула к нему, сладкая, как мед. Забыв обо всем, Кристофер приник к ее губам. Мэгги приоткрыла рот, ее язык коснулся языка Кристофера. Прикосновения превратились в стремительные атаки, от которых он застонал.
Они упали на кровать. Ночная сорочка Мэгги задралась. Бархатная теплая кожа трепетала под ищущими руками Кристофера. В одно мгновение ее ноги скрестились вокруг бедер мужа, она прижалась к его пульсирующему члену. Сквозь тон-Кий мягкий материал пижамы он почувствовал ее жаркую зовущую плоть. Стоит только снять пижаму, и через несколько секунд они сольются в страсти.
– Кристофер, я очень люблю…
Поцелуй не дал ей договорить. Однако хладнокровный ум мгновенно понял, что хотела сказать Мэгги, и так же мгновенно остудил жар тела. Кристофер не хотел услышать признание в любви, ему не нужна ее любовь. Он не хотел угодить в паутину, которую сплела жена. С усилием оторвавшись от нее, Кристофер поднялся с кровати, встряхивая головой, как только что проснувшийся человек.
– Кристофер? – на лице Мэгги застыло страдание.
Он не хотел причинять ей боль, но любить тоже не мог.
– Мэгги, – хрипло сказал Кристофер. – Ты не понимаешь.
Она поникла, как увядший цветок.
– Ты прав. Я ничего не понимаю.
Он отвернулся, не в силах смотреть ей в глаза.
– Мэгги, – Кристофер смотрел на стену. – У нас деловое соглашение, а не брак. Если не соблюдать этого, нам обоим будет только хуже.
ТРУС. Кристофер презирал себя за то, что не может смотреть жене в глаза. Он чувствовал тяжелый взгляд Мэгги.
– Ты просил меня выйти за тебя замуж. Я согласилась. Причины не важны.
В ее голосе слезы? Чертовщина какая-то. Почему она не оказалась продажной, как он подумал вначале? Тогда ситуация была бы намного проще, если вообще такое возможно.
– Мы поклялись перед лицом Господа, – напомнила она, – и ты не заставлял меня играть эту роль. Ты не купил меня, а женился. Это кое-что значит.
– Да. Значит, что я отвечаю за твое благосостояние и намерен нести эту ответственность. Мэгги, я не герой-любовник, а ты не та, кому нужны романтические бредни. Будь практичной – это самое лучшее для нас. Не воюй со мной.
– Не знала, что это война.
Он вздохнул и обернулся. Ее щеки были мокрыми от слез. Кристофер не хотел замечать этого, но заметил.
– Ты и в самом деле необычная женщина. Ты мне очень нравишься. Я в долгу перед тобой, поэтому не хочу причинять боль.
Ее молчание было обвиняющим.
– Обещаю вернуть тебе свободу и обеспечить все для счастья. Но потерпи еще немного.
– Не понимаю англичан, – прошептала Мэгги, когда он направился к выходу.
Кристофер закрыл за собой дверь и прислонился к стене, чувствуя себя так, словно только что вернулся с поля боя. В армии он командовал конным полком, и это было легче, чем то, что он сейчас испытал. Хорошо зная, что все равно не уснет, медленно поплелся в свою комнату.
Оставшись одна, Мэгги от обиды прикусила язык. Англичане – ненормальные, у них голова не в порядке. Они выглядят и говорят, как обыкновенные люди, но это не так.
Кристофер не хотел ее. Сейчас она окончательно поняла это. Его сердце, если такое вообще имеется, должно быть, принадлежит очаровательной мисс Амелии Хортон, но к Мэгги его тянет физически. Это уже кое-что.
Она не собирается сдаваться. Магдалена Монтойя не отступит от своего, ее легко не возьмешь. Если она смогла разжечь в Его Светлости страсть, то обязательно должна завоевать его сердце. К тому же она его жена. У кого еще положение выигрышнее, чем у нее? Мисс Совершенство далеко за морем.
Мэгги вернулась в постель и уткнула лицо в подушку. Кое-чего она все-таки сегодня добилась. Ревность к Тоду Харли привела Кристофера в ее объятия. Если сработала такая маленькая «доза», то большое количество того же лекарства будет как раз то, что надо. Она улыбнулась и уснула.
На следующее утро Теодор и Тод повезли новых хозяев осматривать окрестности ранчо. Мэгги чувствовала себя очень бодрой, наслаждаясь утренним пением птиц, свежим прохладным воздухом и бескрайним небом. Больше всего она радовалась, что темные круги вокруг глаз Кристофера стали еще заметнее. Вид у него был такой, словно он не спал всю ночь. Хороший знак. Она же, уверенная в своей победе, спала, как убитая.
Мэгги скакала верхом на небольшой гнедой кобылке, которая шла легким галопом. Забраться в седло ей помогал Тод, потеснив локтем Кристофера. Он выразил восхищение костюмом гостьи – на Мэгги были юбка-брюки, сшитая по выкройке Дженни Слейтер.
– Как разумно! – воскликнул Тод. – И очень вам идет.
Кристофер бросил пару мрачных взглядов, но если Тод и заметил их, то не подал вида. Мэгги просто улыбнулась мужу, как, наверное, сделала бы любая леди.
Теодор Харли и его сын, к удивлению Кристофера, не проявляли никакой враждебности из-за того, что теряют землю. С гордостью собственников они показали Тэлботам ветряк, находившийся в часе езды от дома. Здесь было мало воды, и вдали от реки Пекос скот пил воду из колодцев. Из глубины вода поднималась с помощью ветряка и наливалась в большой искусственный водоем.
– Эти ветряки здесь повсюду, – сказал Харли.
– Их строили вы? – холодно поинтересовался Кристофер.
– Нет, ваш брат.
Мэгги не удивилась. Теодор Харли напоминал ей паразита, жил на этой земле, не занимаясь ею. Несмотря на роскошный дом и отличную прислугу, ковбои, которых она видела на ранчо, показались ей угрюмыми и, вообще, плохими работниками. Она также заметила, что сарай и одну из надворных построек нужно ремонтировать.
Тод скакал рядом с Мэгги и рассказывал об отсутствии энтузиазма у отца. Молодой Харли решил не отступать от гостьи ни на шаг, как только началась прогулка.
– В душе отец – городской житель. Любит хорошие вина, дорогую одежду, поклоны слуг. Он не любит пачкать руки, – рассказывал Тод.
– А вы?
– Я? Мне здесь нравится, я все время езжу верхом и многое бы переделал, если бы позволил отец.
Тод не сказал, что именно, но горящий взгляд, блуждающий по пастбищу, говорил сам за себя.
– Если бы у меня были деньги и власть, я бы превратил это в первоклассное ранчо, не то что у отца, всего две фермы. Но ему достаточно, чтобы жить в роскоши.
Он обратил на Мэгги пылающий взгляд, и ей даже стало не по себе.
Однако она все же была рада видеть каменное лицо Кристофера. Каждый раз, глядя на жену, он бесился от ревности, по крайней мере, Мэгги надеялась, что его угрюмый взгляд означает именно ревность.
Почти целый день они осматривали ветряки, разгоняли скот, скакали по бескрайним пастбищам. Местами зоны обитания антилоп совпадали с пастбищами скота. Не раз Мэгги видела бегущего темно-желтого койота и американского кролика. Тод предупредил, что нужно опасаться ядовитых животных – гремучих змей, тарантулов, скорпионов. Последние, по его словам, живут даже в стенах ранчо. Еще опасны рыжая рысь и пума. А если спать под открытым небом, то много хлопот доставляют скунсы. И волки. Но молодой человек заверил, что волки никогда не нападают на людей, а предпочитают охотиться на старых и слабых животных, плетущихся позади стада.