Мэгги обед показался вечностью, но все когда-то кончается. Как только они с Кристофером остались одни, Мэгги с жаром набросилась на мужа:
– Ты не будешь продавать землю? Ты не можешь это сделать. Ранчо…
– Мэгги, успокойся, никто не будет продавать ранчо «Дель-Рио».
– Я категорически против продажи! Даже продав всю землю, ты не сможешь помочь ЭТОМУ! – она развела руками, имея в виду дом и всю его обстановку.
Перед обедом Элизабет показала ей дом, и Мэгги потеряла счет комнатам – для прислуги на чердаке, отдельные апартаменты для каждого члена семьи на втором этаже, общие и личные гостиные, кабинеты, библиотеки, на первом этаже – огромный холл, столовая, коридор, ведущий к бесчисленным кладовкам, помещению для мытья посуды, кухне, а в цокольном этаже еще ряд комнат – экономки, дворецкого, сапожника и еще неизвестно кого.
– Не могу понять, зачем вам нужна моя земля, такие люди должны быть богаты, как короли!
Кристофер усмехнулся.
– Когда-то Торрингтоны и были богаты, как короли. Но постепенно финансы истощились. У нас, конечно, есть источники доходов – в основном, это земля. Моя доля в корабельном бизнесе тоже помогает поддерживать семью.
Мэгги села на кровать, пытаясь понять эту странную страну и странный образ жизни английского общества.
– А что, никто из Торрингтонов не работает?
– Никто. Как ты поняла из разговора за обедом, Родни пьет и играет в карты, Джеймс проводит время, волочась за женщинами, отец впал в детство, ну а дамы заняты светскими приемами и немного благотворительностью.
– Ха! Неудивительно, что у вашей семьи нет денег!
Кристофер опять усмехнулся.
– Может, ты и права. Здесь все не так, как в Нью-Мексико.
– Мне там больше нравится.
– Ты могла остаться. Мэгги вздернула подбородок.
– Я хотела познакомиться с жизнью аристократов, но это не значит, что обязательно должна их полюбить. Я же не нравлюсь твоей семье.
– Я и не ожидал, что они тебя полюбят. Это потому, что ее не любит он? Интересно, ведь кое-когда жена ему нравится.
– Мэгги, ты приехала сюда по доброй воле и тебе будет намного легче, если постараешься побыстрее привыкнуть к английскому понятию о хороших манерах.
Ну, вот, опять Кристофер недоволен ее поведением. С другой стороны, если она решила завоевать мужа, нужно, видимо, постараться, чтобы он был доволен.
– Я подумаю.
– И, пожалуйста, не высказывай свое мнение по неженским вопросам. Оставляй их для наших личных бесед.
– Неженские вопросы?
– Земля и бизнес.
– Но твой брат говорил о продаже МОЕЙ земли, чтобы ему было чем оплачивать билеты в оперу, а Родни – карточные долги.
– Мэгги, одна из целей возвращения земли – финансовая помощь семье. Можешь быть спокойна, я не позволю ни Джеймсу, ни кому-либо другому принимать неразумные решения по поводу траты денег. Я ведь обещал, ты никогда не пожалеешь, что доверила мне землю.
– Похоже, – фыркнула Мэгги, – твоя семья нуждается в большей помощи, чем может дать земля.
Кристофер раздевался.
– Все, достаточно на эту тему. Теперь ты член нашей семьи и должна помнить о семейной преданности.
– Ха! – Пообщавшись с Тэлботами всего несколько часов, Мэгги поняла, почему американские колонии восставали против англичан.
– Перестань сердиться и иди сюда, – тихо сказал Кристофер.
Мэгги было пока не до объятий.
– Иди сюда, я помогу тебе снять платье. Она не двигалась, и Кристофер подошел сам.
От прикосновения его пальцев обида улетучилась, когда была снята последняя одежда, от Мэгги только что не шел пар. Они упали на постель и растворились в наслаждении.
Однако тревога и беспокойство вернулись. Англия оказалась более чужой, чем она себе представляла, – странная страна, населенная странными людьми. До боли захотелось вернуться на знакомые улицы Денвера, к горам и равнинам Нью-Мексико, открытым трудолюбивым людям, таким, как Слейтеры, Мосс Райли, Луиза. Как она соскучилась по Луизе и ранчо «Дель-Рио»! Как хотелось домой!
Луиза сидела в кресле-качалке перед холодным камином и задумчиво покачивалась, держа в руке письмо от Питера Скаборо. Последние лучи солнца еще проникали через окно, но прохлада сумерек уже поглотила дневную жару. Приближалась осень. Даже сейчас, в конце августа, чувствовалась перемена сезона.
В десятый раз Луиза просмотрела письмо, написанное на пути через Атлантику. Питер писал, что Кристофер много времени бродит в задумчивости по палубе. Питеру неизвестно, что беспокоит Кристофера – возвращение в семью с неподобающей женой или то, что оставил ранчо на чужих людей. Возможно, и то и другое. Мэгги все время тошнит, она ведет себя примерно, запираясь в каюте. Но Питер считал – если бы не качка, она везде совала бы свой нос. Он не знал никого более энергичного, чем Мэгги. Однако тошнота может укротить любого. Даже ему не совсем хорошо.
Луиза грустно улыбнулась. Сейчас Питер навсегда в Англии, как будто они никогда не встречались. И Мэгги с Кристофером. Интересно, как там девочка? Неужели англичанин настолько холоден, что не полюбит ее. Луиза ни к кому не питала привязанности, но Мэгги полюбила. Несмотря на дерзость, девочка была доброй, как ангел.
Дверь в гостиную приоткрылась, послышался голос Мосса:
– Миссис Луиза, где вы?
– В гостиной.
Он вошел и замялся у порога, теребя в руках шляпу.
– Добрый вечер, миссис Луиза. Я кое о чем узнал в городе и решил, что вы тоже должны знать.
– Садитесь, вы выглядите усталым. Было много работы?
– Сначала на южном берегу реки гонялся за ворами, потом за коровами, которые чего-то наелись и взбесились. И, черт возьми, – извините, мадам, – по пути из города у брички сломалось колесо. Поэтому я так поздно.
– Позвольте угостить вас лимонадом.
– С удовольствием выпью.
Луиза принесла два стакана сладкого напитка. Из-под очков краешком глаза наблюдала за Райли. Хороший человек, верный, надежный, и по-своему привлекательный. Она хотела бы заинтересоваться им так, как он интересовался ею, но не могла.
– Что же вы узнали в городе?
– Что? Ах, да. Угадайте, кто купил большой участок, граничащий с нашим ранчо на юге?
– Кто?
– Тод Харли, вот кто. Я слышал, он перенял профессию отца, выиграл в карты много денег и потратил их на землю.
– Как интересно, – и, наверное, тревожно, решила Луиза. – Вы считаете, он принесет нам беспокойство?
– Трудно сказать. Тод – не более чем тень своего отца. Но теперь, когда отец за решеткой, неизвестно, на что способен сын.
– Думаю, не стоит предвзято судить о нем. Вы правильно заметили, сын – не отец. Что плохого он может сделать?
Мосс пожал плечами.
– Трудно сказать.
ГЛАВА 14
Мэгги проснулась на рассвете. Постель рядом была пуста – Кристофер уже ушел. Интересно, когда-нибудь ей доведется проснуться вместе с мужем? Она сонно потянулась и попыталась снова уснуть, но не могла – мешало голодное урчание в животе. Ужин был обильным и вкусным, но Мэгги не могла есть – разговоры за столом не способствовали аппетиту. Может быть, удастся найти что-нибудь в кухне?
Мэгги встала, умылась холодной водой и натянула скромное платье, которое Кристофер назвал «утренним». Как только они приехали в Лондон, он сразу же купил ей дюжину готовых туалетов, как будто одежда из Нью-Мексико для Лондона не годилась. Мало того, он собирался еще заказать платья портнихе. Мэгги осуждала англичан за то, что они так беспокоятся об одежде, вынуждая работать на себя армию швей и портных. Можно подумать, она большую часть жизни проведет, меняя одежду, и от этого будет счастлива.
Внизу лестницы ее хмуро приветствовал Грейс:
– Доброе утро, леди Кристофер.
– Доброе утро, Грейс.
Интересно, что бы сказал безупречный, похожий на сову дворецкий, если бы она попросила называть ее Мэгги. Лучше этого не делать, он еще страшнее Тэлботов.
– Вы не знаете, где мой муж?