Лили подумала, что он, вероятно, сказал правду. У Триса был поистине дар шутками и смехом выводить Тео из состояния вечной озабоченности. Однако рубашки Сема действительно в ужасном беспорядке.
Но сейчас ничто не могло испортить превосходное состояние Лили, и она лишь пожала плечами.
У самых ворот парка она дала мальчикам последние строгие наставления:
— Держитесь все время рядом или мы немедленно возвращаемся. Понятно?
Они с готовностью согласились, но Лили знала, что Сэм забывает обещания так же легко, как дает.
Этим утром наездников в Гайд-парке было немного, и все, кроме Лили, джентльмены. Проезжая, они вежливо касались полей шляп. Какой-то всадник даже остановил коня, уставился на Лили, а потом, драматично вздохнув, приложил руку в сердцу.
— Осел чертов!
— Сэм! Где ты этого наслушался? К удивлению Лили, неловкое молчание нарушил не кто иной, как Тео:
— Мама, но он прав! И тут нет вины Сэма! Все конюхи дяди Найта так говорят! Но главное, что этот человек действительно глуп. — Помедлив, наклонил голову набок, совсем, как это делал Трис:
— И потом, дело в тебе, мама.
— Во мне?!
— Да, — вмешался Сэм, критически оглядывая ее. — Ты слишком хорошенькая. Мужчины просто не могут не смотреть на тебя, ну и ведут себя, как ос… дураки.
— Чертов осел, — отчетливо произнесла Лора Бет.
Лили изумленно оглядела детей и рассмеялась:
— Ну и великолепная же вы парочка, что за умники! Лора Бет, не смей этого больше повторять! Это нехорошие слова! Давайте лучше пустим коней в галоп!
Они прекрасно проводили время, веселились и шутили, пока Лили не заметила резвую гнедую кобылку, в седле которой сидела довольно красивая молодая дама с темными волосами, экзотического вида, напомнившая Лили о Франции или Италии. Позади нее ехал джентльмен на ослепительно белом скакуне с бесстрастным, почти отрешенным лицом и независимой манерой держаться. Он был старше, возможно лет сорока, и казался бы привлекательным, если бы не холодность глаз, серых, как зимнее небо.
Но Лили смогла разглядеть на этом спокойном лице признаки беспутного образа жизни, следы разврата — слишком много лет провела она в обществе отца. Джентльмен был одет в белое с ног до головы. Он не улыбался, просто переводил взгляд с Лили на незнакомку и молча выжидал.
— Вы миссис Уинтроп, не так ли? — сдержанно осведомилась молодая женщина.
— Да, а это мои дети, — добавила Лили, показывая на Тео и Сэма, державшихся рядом.
К удивлению Лили, ни дама, ни джентльмен не соизволили представиться. Темные глаза незнакомки сузились, и Лили невольно сжалась в ожидании не зная чего, но явно неприятного. Это что-то не заставило себя ждать и оказалось еще ужаснее, чем она предполагала.
— Ты шлюха Найта Уинтропа, — тихо и очень отчетливо произнесла дама, — но я возмущена и оскорблена лишь тем, что такая, как ты, имеет наглость жить в его доме, под его крышей со своим выводком ублюдков, в то время как его изгоняют из общества, обливают презрением! Слухи расползаются, и вскоре каждый порядочный человек, будь то мужчина или женщина, не пожелает с ним знаться. Вы просто омерзительны, мадам. Возьмите с собой свое отродье и убирайтесь из Лондона!
Жгучая ярость охватила Лили:
— Как вы смеете? Это ложь, гнусная ложь!
— Я не потерплю, чтобы такая, как ты, уничтожила человека, которым все восхищаются! Жалкая тварь!
Леди окинула брезгливым взглядом всю компанию, включая детей, вонзила шпоры в бока лошади и умчалась. Ошеломленная Лили не сразу заметила, что джентльмен не последовал за дамой. Он долго оценивающе разглядывал раскрасневшееся взбешенное лицо Лили и наконец сказал:
— Если решите оставить лорда Каслроза, дорогая, буду счастлив стать вашим покровителем. Поверьте, я человек щедрый и позабочусь о ваших ублюдках… если, конечно, вы мне угодите.
Лили, словно пораженная молнией, уставилась на него. Поток бессвязных возмущенных фраз сорвался с ее губ, но было слишком поздно. Она Поспешно закрыла рот, вспомнив о мальчиках, неподвижно, скованно — словно статуи — сидевших на своих лошадках.
Лора Бет вытащила пальчик изо рта и объявила:
— А я обязательно брошу эту даму в Темзу!
— Мама, она просто глупая стерва, — свирепо прорычал Сэм, готовый, кажется, изрыгать пламя. — Как она посмела говорить такое о нас?
— А этот мерзкий тип?! — рявкнул Тео так неожиданно, что Лили, не привыкшая к проявлениям его гнева, ошеломленно мигнула. — Что он имел в виду, называя нас ублюдками? Мы не ублюдки!
— Что такое ублюдки? — заинтересовалась Лора Бет.
— О, заткнись и сиди смирно, Лора Бет!
— Ну же, Тео, успокойся, он уехал. Он и ле… эта женщина были крайне грубы и вообще ужасны, но больше мы их не увидим.
Как ни странно, Лили говорила совершенно спокойно. Должно быть, до сих пор она подсознательно ждала дальнейшего подтверждения вчерашнему, но теперь все стало ясно. Даже слишком. Но решение уже принято — больше ничего не оставалось.
— Это он ублюдок, — заявил Сэм, потрясая кулаком в сторону удалявшейся пары. — Он, а не мы.
— Мама, — начал Тео голосом неожиданно нежным, освежающим, похожим на летний дождь, — давай поедем домой. Я хочу забыть все, что они сказали. Все это так глупо! Поедем, ладно?
Лили кивнула. Милый Тео… он заметил, что она почти обезумела от потрясения.
Она услышала, как Тео что-то прошептал брату, но слов не разобрала. Через мгновение Сэм громко откашлялся и заявил:
— Мама, прости, что сказал это слово. Я больше не буду.
— Какое слово, дорогой?