Оставив наконец туманный морок снов и воспоминаний, я снова вернулся к непостижимой тайне Ночной Земли, которую рассматривал сквозь эту амбразуру. Никто и никогда не уставал взирать на жуткие тайны этого Края. И стар и млад — от ранних дней до самой смерти — вглядывались в черный и чудовищный мрак, укрывавший Ночную Землю и окружавший последнее убежище человечества.
Справа от Красной Ямы простирается длинное волнистое свечение, называемое Долиной Красного Огня. За нею тоскливые черные мили, освещаемые только холодным светом Равнины Голубого Зарева.
Там, ограничивая известные земли, лежит цепь хребта невысоких вулканов, освещавших далекие Черные Горы, на которых сияют Семь Огней, не сошедших с места и не изменившихся за целую вечность. Даже великая подзорная труба не могла поведать о том, что они собой представляют. Ни одному вышедшему из Пирамиды искателю приключений не удалось вернуться назад с рассказом о своих странствиях. Тут я должен заметить, что внизу, в великой Библиотеке Редута, хранились истории, повествования об открытиях тех, кто осмеливался ступить на Ночную Землю, рискуя в ее жутких просторах не только жизнью, но и самой душой.
Словом, случившееся со мной было настолько странным и удивительным, что я не без отчаяния представляю свою цель: так много нужно сказать и так мало слов дано человеку, чтобы он мог описать то, что лежит за пределами существующих познаний Народов.
Разве сумеете вы ощутить известные мне не понаслышке величие, реальность и ужас Земли, о которой я повествую. Люди со своей короткой письменной историей помнят великие события, однако как мало мы знаем о годах, отстоящих от нас на века, на тысячелетия. Ну а мне предстоит описать на этих считанных страницах будущую жизнь во всем изобилии, которое существовало внутри и снаружи могучей Пирамиды, так, чтобы читатель убедился в правоте моих слов. История Великого Редута простиралась в прошлое не на считанные тысячелетия, а на многие миллионы лет. Свою раннюю историю люди вели с времен, когда тусклое солнце еще светило в небе нашего мира. От более ранних времен не сохранилось ничего, кроме мифов, но поскольку к подобным материям следует относиться самым осторожным образом, люди здравомыслящие и мудрые не верили им.
И… как объяснить мне все это будущему читателю? Ничего этого просто не может быть. И все же я вынужден рассказать свою повесть, потому что все происходящее переполняет мое сердце. Рассказ о том, что было со мной и что произойдет с человечеством, несомненно облегчит мою душу.
Начну с воспоминаний юноши из далекого будущего — моих воспоминаний — о детских днях, когда няня качала колыбель и пела песенку о сказочном солнце, давным-давно шествовавшем над темнотой, ныне окружающей Пирамиду. Такое вот страшное будущее видел я глазами этого будущего юноши.
Вернемся к моей повести. Справа, то есть к северу, на невысоком холме в черной дали тонет Обитель Безмолвия. Окна этого Дома сияют множеством огней, но никто не слышал ни единого раздавшегося оттуда звука.
Неисчислимое количество лет подряд светили эти ровные огни, и ни разу из Обители не донесся даже шепот, какой, вне сомнения, уловили бы наши чувствительные приборы. Ну а опасность, которую таит в себе этот дом, считалась самой серьезной во всем рае.
Вокруг Обители Безмолвия пролегала Дорога Безмолвных. Дорога эта выходила из Неведомых Земель, возле обиталища Нелюдей, из-под зеленого светящегося тумана, и о ней мы ничего не знали, кроме того, что из всего, что окружало Могучую Пирамиду, лишь эта дорога была создана физическим трудом древнего человека. Только об этом были написаны тысячи, если не более, книг. Все они противоречили друг другу, как всегда случается в подобных вопросах.
Так было с Дорогой Безмолвных, так было и с прочими чудовищами. Целые библиотеки повествовали о том и об этом. Помню, как я стоял на центральной движущейся дороге, пересекавшей тысячное плато Великого Редута. Она находилась в шести милях и тридцати фатомах над равниной Ночной Земли и была примерно в милю шириной. Словом, через несколько минут я оказался у Юго-Восточной стены и, став у Великой Амбразуры, увидел Три Серебряных Пламенных Жерла, которые сверкают на юго-востоке перед Кивающим Вдалеке. К югу от этой твари, чуть ближе, высится колоссальная туша Юго-Восточного Стража. В полумиле с обеих сторон: справа и слева от приникшего к земле чудовища — горят Факелы. Они отбрасывают довольно света, чтобы высветить склоненную вперед голову неусыпно бдящего чудовища. Однажды с Востока, — мрачного, лишенного света Востока, нарушая тишину Часов Сна, донесся далекий ужасный звук. Это странный смех, глубоким громом прокатившийся над горами. Звук этот являлся иногда из Неведомых Земель за Долиной Псов, и мы назвали тот дальний и неведомый край «Землей, откуда приходит Великий Смех». И хотя много раз я слышал этот хохот, всякий раз он заставлял содрогаться мое сердце, напоминая о том, насколько мал человек и какой предельный ужас окружает последние миллионы людей, населяющих наш мир.
Тем не менее, поскольку я слышал этот смех достаточно часто, он уже надолго не отвлекал меня от моих мыслей. Когда звук растворился в лежавшей на востоке тьме, я обратил свою подзорную трубу к Яме Гигантов. Она простирается к югу от Печей. Гиганты следят за печами, и красное пламя бросает причудливые дрожащие тени на жерло Ямы. Я заметил Гигантов, вылезавших из Ямы, несмотря на то, что пляска пламени делала их силуэты расплывчатыми. Вокруг было много интересного, и я принялся смотреть по сторонам.
За Ямой Гигантов черным лбом поднимался мыс, отделявший Долину Псов, населенную чудовищными ночными собаками. Свет Печей озаряет чело этого мыса, так что я постоянно вижу, как какие-то твари выглядывают из-за края его, бросают взгляд на пламя Печей и быстро прячутся в тени.
Так были несчетные века, и мыс этот назывался у нас «Мысом, Из-за Которого Выглядывают Странные Твари». Такое название значится и на картах нашего мрачного мира. Понимая, что могу утомить своего читателя, я, тем не менее, считаю необходимым рассказать о стране, которую вижу сейчас, когда заношу на бумагу мысли. Стране с ее безмолвием и тайнами, стране, населенной странными и жуткими созданиями. Пусть собственное сознание мое бунтует, не зная, где именно находится мое тело.
Итак, продолжим.
Дорога Безмолвных протянулась передо мной, и я с напряжением вглядывался — как было уже много раз — в подзорную трубу, потому что сердце мое всегда трепетало при виде Безмолвных.
И наконец посреди серых миль пронзавшей ночь Дороги я увидел одного из них — покрытую плащом фигуру существа, неторопливо шествовавшего вперед, не глядя по сторонам. Такими они были всегда. Рассказывали в Редуте, что Безмолвные не причиняют вреда человеку, если тот будет держаться подальше от них, но говорили и то, что мудрый не подойдет к ним. Вполне согласен с этим суждением.
Взгляд мой, миновав Безмолвного, направился туда, где дорога, забирая на юго-восток, в одном месте была озарена странным пламенем Жерл Серебряного Огня.
Потом она поворачивала к югу за Темным Замком, а там переходила на запад, скрываясь за гороподобной тушей Южного Стража, самого огромного среди всех осаждавших Пирамиду чудовищ. Подзорная труба открывала мне со всей ясностью бдящую и внемлющую гору, которую мы называли Стражем Юга. Приземистый и громадный, крючился Страж над бледным сияющим Куполом.
Насколько мне известно, много было написано о странном колоссе, который вырос из тьмы южных неведомых нам земель миллион лет назад. Монструваканы заметили, что чудовище это приближается, и написали о передвижении его множество книг, с древних пор хранящихся в библиотеках.
Тут я должен пояснить, что Монструваканы существуют издревле. Они обязаны следить за великими Силами, Чудовищами и Тварями, которые окружают Пирамиду, измерять и записывать, хранить полное знание обо всем. Словом, если из тьмы высовывалось какое-нибудь мерзкое рыло, запись об этом оставалась в анналах.