“Вот черт, да я, похоже, победительница конкурса на звание «Федерального маршала супер Очевидность»”.
Утомившись от непонятной мне игры, которую вел все это время Годрик, я открыто посмотрела на вампира. Мне нечего было скрывать от него. Это не я следила за ним всю его жизнь. Думаю, что он знал обо мне достаточно много, и мне, в отличие от Верховного магистра, было не слишком страшно, если кто-то услышит наш с ним разговор. У меня от него было мало секретов, а на те, что и были, я все равно сама не знала ответов.
- Итак, о чем вы хотели со мной говорить? - спросила я уже более уверенно.
Годрик покачал головой:
- О тебе. О тех, кто окружает тебя. И тех, кто тебе дорог. И то, что я скажу тебе сейчас, должно остаться только между нами. Двадцать пять лет назад я дал слово, что буду честно хранить твою тайну. Даже от тебя самой.
- Хорошо, правда, я никак не могу понять, о чем собственно идет сейчас речь. И еще, почему у меня появилось твердая уверенность, что вы знаете обо мне все, но мне не скажите и половины? - я нетерпеливо заерзала на кожаном сидении и недоверчиво посмотрела на Годрика.
- У тебя хорошо развита интуиция. И логика. Недаром ты служишь в специальном подразделении, – задумчиво сказал вампир. - И да, речь пойдет о тебе, Соки, и ты права. Ты услышишь от меня ровно столько, сколько безопасно тебе знать. Не больше и не меньше.
- Что? Но почему? Разве я не имею права знать все? Ведь речь идет о моей жизни, - удивленно спросила я, перебив вампира. Верховный магистр выразил на лице вселенское терпение, и его взгляд стал совершенно пустым и отстраненным. - Извините, - пискнула я, поняв, что вампир не привык к такому неуважению, да еще со стороны смертной. В салоне лимузина на некоторое время воцарилась полная тишина. Я вновь нетерпеливо заерзала, не зная, как вернуть к себе утерянное расположение королевского величества.
- Четверть века назад я поклялся, что стану приглядывать за одним ребенком, – наконец-то задумчиво произнес Годрик, обращаясь скорее в пустоту, чем ко мне лично. - Я дал слово, что пройду с ним незримо весь его земной путь. И если появится необходимость, то стану его защитником и наставником. А в случае, если ситуация выйдет из-под контроля, и я буду не в силах ничего изменить, то собственноручно убью его. Соки, ты еще не поняла, о ком сейчас идет речь?
Я покачала головой:
– Думаю, что я догадываюсь, но людям свойственно ошибаться. Тем более, когда им говорят о том, что за ними следят с самого их детства и чисто теоретически намерены убить их в возможном будущем.
- Да, я говорю о тебе, - произнес Годрик, словно не слыша всей моей гневной тирады.
Я затрясла головой, я хотела что-то сказать, но не смогла. У меня просто не было слов от шока, да и вновь перебивать его величество было бы не слишком этично. Что если он решит, что ситуация уже зашла в тупик, и меня легче убить, чем обучать приличным манерам?
- Я понимаю твое состояние. У тебя наверняка в голове сейчас слишком много вопросов и совершенно нет на них никаких ответов. Но я готов немного помочь тебе. Пришло твое время, можешь задать мне парочку из них.
“Вот спасибо. Мне позволили молвить слово перед казнью”, - пронеслось у меня в голове. И я решила, что не стоит терять такую прекрасную возможность узнать о себе хоть что-то полезное.
- Отлично. Тогда могу я спросить, кто просил вас наблюдать за мной? Это был мой дед?
Годрик посмотрел мимо меня и уклончиво произнес:
- Отвечу так, это был твой очень близкий родственник.
- Значит, это точно был он. Но почему фейр просил о моей защитите вампира? И почему он хотел моей смерти?
- Потому что кое-кто из твоих врагов может видеть в тебе новое оружие для пополнения своего зловещего арсенала. Тебе это хоть немного понятно?
- Нет. У меня почти нет врагов в прямом смысле этого слова. Ну, пара-тройка вампирчиков, не в обиду вам будет сказано. Может, еще ведьма там какая… Но чтобы таких могущественных, у меня точно нет… Нет, врагов, которые желали бы завладеть моим сознанием, я никак не припомню. Да и какое там из меня оружие? Ну, пускаю я огненные шары. И то иногда. Так что с того?
- У всех есть враги, - философски заметил Годрик. - И они, как правило, намного опасней, чем нам кажется.
– Мне непонятно, о чем вы говорите. Я не согласна, что могу быть опасна для окружающих и интересна кому бы то ни было, как атомная бомба, этого просто не может быть. Но если мой родственник так считал, то хоть и с натяжкой, я все-таки допущу такую мутную возможность.
Годрик кивнул с некоторым облегчением, будто не знал, что ему делать, если я стану и дальше спорить и упираться.
– Прекрасно, прекрасно. Тогда ты должна понять, что рано или поздно этот «некто» обязательно пожелает испытать сталь своих «новейших клинков».
– Каким образом? – деловито спросила я. Мне совсем не хотелось быть убитой Годриком, и поэтому я должна была выяснить, чего именно мне стоило опасаться.
– Во-первых, тобой попытаются завладеть. Ну, может, и не совсем тобой, но твоим сознанием точно. А во-вторых, все может произойти и намного проще. Твой враг в состоянии просто заманить тебя на свою сторону обманом.
– Как это обманом? – спросила я подозрительно. – Я же не пятилетний ребенок, который верит в Санту. Я взрослый человек, федеральный маршал, и я…
- Пардон, я мог немного неверно выразиться. Твой враг легко может создать вокруг тебя обманный мир, заставить тебя поверить в то, что белое стало черным, а день превратился в ночь. Ты перестанешь доверять самой себе и тем, кто тебе дорог и, сама того не подозревая, перейдешь на сторону тьмы.
Я слегка пожала плечами. Неожиданно для себя я отчетливо вспомнила Нортмана и то, что случилось между нами в ту ночь, когда он упокоил графиню. Если верить словам Годрика, то мастер Нового Орлеана и был моим злейшим врагом. Ему легко удалось перекрасить весь мой мир в два цвета. Хотя он как раз оттолкнул меня своим подлым поступком, а не заманил к себе в сети.
– Ну, допустим, для такого не нужно владеть сильной магией. Достаточно просто совершить предательство и втоптать в грязь мое сердце. И это может сделать каждый, кому я поверю… – с досадой сказала я и нахмурила брови. Помолчав несколько секунд, я тяжело вздохнула и задала следующий вопрос, который интересовал меня в эту минуту больше прочих: – А что я должна сделать, чтобы всего этого не допустить?
Годрик нетерпеливо облизал губы, и я знала его ответ раньше, чем он был произнесен:
- Ты должна полностью доверять Патрику. Он и есть сила твоего сознания. Он способен манипулировать кем угодно, в том числе и тобой, и лишь он в состоянии уберечь тебя от твоих врагов. И только он может устоять перед ними. Именно поэтому я приставил его к тебе, хотя и тут не все так гладко, как хотелось бы…
Я закрыла глаза и покачала головой:
- Значит, все, что сказал Нортман, было чистой правдой. Выходит, что даже он иногда бывает честен.
- Правда может иметь разные оттенки. Я бы очень хотел знать, о чем точно шла речь, – в этот момент Годрик был чрезвычайно похож на дотошного следователя, ищущего улики в каждом слове подозреваемого.
Я открыла глаза и посмотрела на него весьма неодобрительно. Такие методы беседы со мной не могли привести ни к чему хорошему. Я сама служила в полиции и слишком хорошо знала подобные приемчики. Уловив мое раздражение, вампир слегка наклонился ко мне и протянул мне свою руку. В первый момент я просто не поверила своим глазам. Я знала, что все кровососы очень брезгливо относятся к прикосновениям, что для них важно хранить свое собственное мертвое энергетическое поле, и что тронуть вампира без разрешения может быть весьма опасно. А тут, сам Великий магистр вот так просто, по-панибратски, протягивал мне свою ладонь. Мое доверие к королю становилось все слабее. Но поняв, что мои раздумья слишком затянулись и могут оскорбить его величество, я вложила в ледяные пальцы Годрика свою руку. Вампир грустно улыбнулся мне и тут же заговорил: