Когда Пукки начал называть Джона Черным Мистером Бёрнсом, то совершенно не разозлил и не обидел Джона. Затем и остальные копы подхватили это прозвище, посмеиваясь над тем, как неправильный прикус Джона, длинный нос и покрытая пятнами лысая голова действительно делали его похожим на мистера Бёрнса – только черного.
Джону прозвище понравилось. Это было как раз то, что легко запоминается – имя, которое не носят еще миллион других американских мужчин. И за это при всякой встрече с Пукки лицо Джона расплывалось в довольной улыбке.
– Бёрнс, хорошо выглядишь, – сказал Пукки. – Только на сей раз слегка страдаешь отсутствием аппетита. Как продвигается восстановление твоего «харлея»? Восемьдесят восьмой «Софтейл», если мне не изменяет память?
Улыбка Джона на секунду исчезла.
– Я закончил еще два года назад.
Пукки вздрогнул.
– Черт побери, забыл. Прости…
Пукки Чанг иногда помнил самые странные вещи на свете. То, что он напрочь забыл о проекте Джона, показывало, насколько за шесть лет отдалились друг от друга эти двое мужчин…
– У нас тут для тебя кое-что есть, – сказал Пукки. – Можешь помочь?
– Конечно, – ответил Джон. – А где Терминатор?
Он немного ревностно относился к тому, что Пукки продолжил карьеру в прежнем качестве. Мало того, со своим нынешним напарником они были неразлейвода. Джон, конечно, не мог заставить себя восторгаться Брайаном Клаузером, однако не кто-нибудь, а именно Терминатор спас ему жизнь…
– У себя в квартире, – вздохнул Пукки. – Он уже не так горяч, как раньше.
– Болен, что ли? Брайан?
Пукки пожал плечами:
– Да, а что? Все когда-то происходит в первый раз.
– Хорошо, тогда держись от меня подальше, – с опаской посмотрел на него Джон. – Я-то знаю, что вы наверняка забавлялись на заднем сиденье «Бьюика» с какими-нибудь малышками, глотали слюну и поглаживали животики.
– Это, как ни крути, часть моей работы, – ответил Пукки. – А с работой у меня полный порядок. Теперь, если с остроумием покончено, мне нужна твоя помощь.
– Ты по поводу утреннего трупа на Мичем-плейс?
Пукки кивнул и начал искать глазами место, чтобы положить туда кипу своих папок. Джон расчистил ему место. Чанг открыл верхнюю папку и передал Джону несколько фотографий с места преступления.
Джон взял их и демонстративно помахал перед носом.
– Пукс, а ты в курсе, что можно было просто послать мне их по электронке?
– Извини, как-то не догадался, – отмахнулся Пукки. – Так вот. Мы обнаружили эти рисунки на месте убийства.
– А почему ты решил, что это как-то связано с убийством?
– Потому что они нарисованы кровью жертвы.
Пукки передал еще один снимок, указав пальцем на фразу «Да здравствует король», нацарапанную кровавыми буквами на кирпичной стене.
Джон поднял брови.
– Да, так и есть.
– Узнаешь этот символ?
Джон уставился на рисунок. Круглый глаз в треугольнике, заключенном в круг. Нет, ничего знакомого не напоминает…
Он помогал копам из оперативной группы отдела по борьбе с бандитизмом отслеживать преступные группировки и выявлять между ними связи. Ему приходилось много копаться в базе данных, анализировать электронную почту подозреваемых, их активность в соцсетях, а также изучать главный элемент взаимосвязи преступных группировок – надписи на стенах. Граффити фактически представляли собой иллюстративный отчет о том, какие именно банды и группировки контролировали те или иные части города. Эта с виду бессмысленная мазня представляла собой сложный зашифрованный рисунок, по которому можно было определить, кто хозяйничает на улицах, кто получил «черную» метку и кто должен совершить убийство.
Джон был по горло загружен компьютерной работой. Шесть лет назад он получил пулю в живот и лежал, истекая кровью, в то время как ранивший его подлец Блейк Йоханссон, на тот момент тоже полицейский, держал его под прицелом и не давал никому к нему подойти. Этот случай поселил в душе Джона неистребимый страх, от которого даже ежедневная поездка на работу превращалась в своего рода испытание. А уж о том, чтобы вновь стать копом и выйти на передовую, он и думать забыл…
Но если б сидение за компьютером было единственным способом, которым Джон мог бы поспособствовать лучшей раскрываемости преступлений, он дал бы фору любому. Каждый сотрудник полицейского управления играл свою роль. Джон был полностью с этим согласен.