Когда они доползли наконец до съезда в переулок, она попросила высадить ее и, рассчитавшись, покинула машину.
Кобылистая малярша встретила ее приторной улыбкой подкрашенных малиновых губ, без умолку вереща.
Сантехника и впрямь оказалась хорошей.
— Она точно не ворованная? — прежде чем рассчитаться, уточнила Варвара Сергеевна.
— Да вот те крест! — Женщина скосила свои тоже подкрашенные распутные глаза на пятитысячные купюры, мелькнувшие в приоткрытой сумке. — Бери и не думай! Италия!
— Я была в Италии. Думаете, там фуфла не делают? — пробурчала Варвара Сергеевна.
Малярша не растерялась:
— Фуфла везде хватает, но это известный бренд!
— Ладно! — Самоварова достала купюры и, отсчитав необходимую сумму, положила в карман пальто. — Ежели ваш Мишаня это где-то украл, имейте в виду, это будет и на вашей совести.
— Зря ты так… — сложив губы в куриную гуску, обиженно протянула малярша. — Не хочешь — не бери. Покупайте тогда сами!
Варвара Сергеевна осмотрела стоявшие посреди коридора новенький глянцевый унитаз и элегантную небольшую раковину на ножке.
Прошла в ванную. Эксперт по качеству ремонта из нее был никудышный, но по первому впечатлению красивая, с ненавязчивым рисунком плитка лежала хорошо, и стык с потолком был ровным.
Санузел также не вызвал вопросов.
Самоварова протянула малярше деньги.
— Когда планируете закончить?
— К середине декабря.
— Почему так долго? Мы же договаривались на два месяца!
— Так работы прибавилось! О ванной и санузле и речи не было! — не то отпиралась, не то нападала малярша.
— Буду признательна, если получится пораньше.
— Если это отразится на нашей премии, постараемся! — нахально ответила та, поглаживая пачку денег заскорузлым по краям пальцем с облупленным ярким маникюром.
Он возмущения Варвара Сергеевна чуть не поперхнулась слюной.
— О премии и речи не было!
— Да тута, голуба моя, много про че речи не было!
Покинув квартиру, Самоварова тут же принялась корить себя за прямолинейность.
«Кто тебя, дуру старую, за язык тянул? Была бы с ней помягче, может, и она бы так не наглела…»
Впрочем, эта мысль быстро сменились на противоположную.
«Ловко же эти жуки деньги из клиентов тянут! И «премию» свою они наверняка уже вытащили из тех расходов, которые сложно проверить… Откуда мне знать, сколько на самом деле ушло шпаклевки и прочего чернового материала? И подгоняет им все этот прораб Мишаня наверняка по оптовым, а не по среднеинтернетовским ценам…»
Дождь, к счастью, успел закончиться, и Самоварова, хоть и чувствовала не отпускающую с утра слабость, все же решила пройтись до дома пешком.
Кофе вне дома на сегодня отменялся.
Да и не хотелось ничего — только пить да поскорее добраться до квартиры, чтобы лечь подремать.
Она подумала, что надо бы заскочить в ближайший к дому небольшой продуктовый. Купить хорошего сыра, сливок и приготовить на ужин пасту.
Пройдя примерно половину пути, она вдруг почувствовала, как тело пронзила скверная, будто кто-то вылил на нее ушат ледяной воды, дрожь.
Варвара Сергеевна остановилась. Дрожь сменилась ознобом.
«Только бы не ротавирус…»
Отдышавшись и собрав последние силы, она заторопилась домой.
Подходя к подъезду, увидела, как из него вышел высокий, неизвестный ей мужчина. Напряженное выражение скуластого азиатского лица, бросающаяся в глаза худоба, плохая, явно с чужого плеча одежда — как бы плохо она себя ни чувствовала, наметанный глаз следователя тут же выцепил детали.
Столкнувшись с незнакомцем, она бросила на него пристальный взгляд.
Судя по неровному дыханию и бегающим раскосым глазам, он явно торопился.
Предчувствуя недоброе, Варвара Сергеевна, обливаясь потом и проклиная себя за то, что до сих пор, категорично отказавшись от помощи Олега, так и не решила вопрос с установкой новой камеры, доползла до второго этажа.
Мешков и прочей гадости под дверью не было, но, как только сунула ключ в замочную скважину, она поняла, что нехорошее предчувствие ее не обмануло.
Замок не был взломан, но сильно расхлябан, как если бы его пытались отпереть, подбирая подходящую по резьбе отмычку.
Толкнув дверь, она шагнула в полумрак.
Пресли, отчаянно мяукая, крутился вокруг какого-то предмета, лежавшего посреди коридора.
По привычке она первым делом сбросила обувь.
Вдавив дрожащей рукой клавишу выключателя, цепенея, она увидела, что это вовсе не предмет. Это была Капа. У кошки был вспорот живот.