Схватившись за дверной косяк, Варвара Сергеевна сползла вниз и потеряла сознание.
41
Летели как короли — бизнес-класс был полупустой, и две нарядные, в форменной одежде, стюардессы, обслуживавшие салон, как будто с удовольствием исполняли любые их просьбы.
Ласкаясь к Дане, Инфанта не испытывала ни малейшего страха.
Да и взлетело судно мягко и плавно, как детский самолетик.
Когда набрали высоту, она, не скрывая щенячьего восторга, отдернула шторку иллюминатора и уставилась на оставшиеся на земле огоньки игрушечных городов.
Самолет, продираясь сквозь облака, поднимался все выше. Теперь он уже стал громадным добрым китом, бороздящим просторы небесного океана.
— Ты как будто в первый раз летишь, — приобнял ее за плечи Даня.
— Давно не летала! — пряча лукавые, счастливые глаза, ответила Инфанта и прижалась к его груди.
Он пощекотал ее под мышками.
— Возьмем еще шампанского?
— Давай!
Пообедав, они, обнявшись и разделив на двоих беспроводные наушники, устроились смотреть нашумевший в Сети детективный сериал, предусмотрительно скачанный Даней на ноутбук.
Потом еще поели, немного подремали и снова смотрели сериал.
«Так бы и лететь всю оставшуюся жизнь… Без тупых и жестоких людей, без истеричных, громкогласных трусов, таких как Петя или Виолетка, без сальных стареющих развратников, без крови, без боли, без твари, без прошлого, без слов…»
О трупе в подвале она почти не вспоминала.
Впрочем, одна из сюжетных линий сериала — как по заказу! — натолкнула ее на мысль, как именно от него избавиться.
Без особого труда, как если бы речь действительно шла о написании киношного сценария, за который строгий, но справедливый продюсер по приезде сдерет с нее три шкуры, но потом все же щедро заплатит, она отодвинула эту мысль на потом.
Вбирая в себя каждую мелочь, каждое ощущение, Инфанта наслаждалась своим выстраданным счастьем.
Через одиннадцать волшебных часов путешествия на синем ките они приземлились в аэропорту Сингапура Чанги.
В России была уже глубокая ночь.
Полусонная Инфанта, как в долгом чудесном сне, разглядывала город-аэропорт.
Хохочущие, галдящие на всех языках мира люди в ожидании рейсов сидели в многочисленных кафе и ресторанчиках, из которых заманчиво тянуло жареной, печеной, сладкой едой. Шумели кофемашины, ворчали теппаны, и эти «вкусные» звуки то и дело перекрывал гул пылесосов в руках похожих на добрых приземистых муравьев азиатских уборщиков. Во все это слаженное аэропортное многозвучье время от времени вклинивалась скороговорчато-мелодичная, похожая на песню речь оператора, объявлявшего очередную посадку.
Сад орхидей под открытым небом оказался не только баром, но и курилкой.
Красивые, уверенные в себе мужчины и женщины — европейской и азиатской наружности — неспешно затягивались сигаретами, пили коктейли и расслабленно болтали по своим мобильным.
— Я тоже хочу коктейль! И еще что-то сладкое! — заверещала Инфанта.
Даня усмехнулся и посмотрел на часы:
— Гулять так гулять… Успеваем.
После посадки на второй самолет они еще три с половиной часа летели до Бали.
По прилете долго ждали багаж в зачуханном небольшом местном аэропорту, клевали носом и беспрерывно тискались.
Забавный мальчишка из турагентства не обманул — отель оказался небольшим, роскошным, с продуманным до каждой мелочи дизайном в восточном стиле.
На ресепшен их ожидали широкие, расшитые золотой парчой кушетки, низенькие, ажурные, манящие холодным мятным лимонадом столики под затейливыми, спускающимися с каменного свода потолка светильниками на длинных витых цепях.
Решив не поднимать с Даней тему денег, касающихся его участия в отдыхе, она не ждала от него никаких действий.
И потому особенно приятным стал момент, когда он быстро протянул улыбчивой, как заводная кукла с фарфоровой кожей, азиатке свою кредитку, гарантируя оплату дополнительных расходов.
Выпроводив из номера похожего на девочку боя, уж как-то слишком медленно достававшего с перевозки на колесиках и переносившего в номер их багаж, они первым делом скинули с себя несвежую, пропахшую долгой дорогой одежду. Толкаясь, как дети, тут же бросились в душ.
То хохоча, то зевая, Инфанта хватала все подряд пузырьки, как разноцветные солдатики выстроенные на полочке в душевой, и выливала их содержимое себе на голову. Любуясь на это баловство, Даня принялся растирать руками ее тело. Снимая с ее кожи охапки мыльной пены он намыливал ее себе на голову. Похожий на большого безобидного зверя, он смешно фырчал и выплевывал на нее воду.