Пара на экране обнялась и улыбнулась в наведенную на них камеру.
— Ради чего все это?! Вы же прекрасно можете слышать друг друга! — задыхалась от смеха Инфанта. — Но вы не хотите слышать! Ведь проще катиться по отработанной схеме, так?! Вы начинаете ненавидеть друг друга в лучшем случае уже через полгода! Выучиваете дежурные фразы, прикрывая ими отсутствие чувств! Хотя нет… Чувств у вас много: раздражение, брезгливость, разочарование… Какой чудовищный самообман — думать, что можешь быть частью кого-то… что можешь быть не один…
Протупив еще с полчаса перед телевизором, Инфанта, вспомнив о Пете и о твари, нехотя встала и, едва передвигая гудевшие ноги, поднялась в спальню.
Прежде чем вытащить сим-карту и батарейку из основного телефона, написала Пете: «Все отменяется. И встреча ордена, и приемы, и Вислаков. Я уезжаю. Надолго».
Затем взяла в руки второй мобильный.
Перезванивать твари, конечно, не стала.
Тварь должна пройти этот квест до конца.
Доехав до ближайшего к поселку супермаркета, Инфанта взяла две бутылки коньяка и для разнообразия — еще две бутылки виски.
И целую груду мороженого.
Уже на кассе вытащила из тележки куриное филе и бросила в нее несколько плиток шоколада.
Все, что ей сейчас было нужно, это притуплять боль алкоголем, вредно есть и много спать.
И ждать.
Ждать, как она чувствовала, оставалось недолго.
При выходе из магазина был аптечный ларек с зеленым крестом.
Помявшись, она развернулась и подошла к ларьку.
Весь оставшийся день провела на диване в гостиной.
Попивая коньяк, заедала его мороженым и бесконечно щелкала по каналам, пытаясь сосредоточиться хотя бы на одной передаче.
К вечеру, выдернув ее из алкогольной дремы, раздался звонок от Дани.
Прежде чем ответить, Инфанта с удивлением наблюдала, как на экране требовательно высвечивается «Даня».
— Назвал же дурындой! — глядя на буквы, хихикала она. — Дурында слово хорошее… доброе…
Убрав звук телевизора, Инфанта приложила палец к бегунку экрана и откашлялась:
— Алло! — бодро ответила она.
— Не отвлекаю? — Ей показалось, его голос звучал немного виновато.
— Пока нет.
— Чем занимаешься?
— Жду одного человека.
— Ух ты, как интересно! Мальчика, девочку?
— Женщину.
— Доктора, что ли?
— Следователя.
Повисла пауза.
— Ты шутить, что ли? У тебя все в порядке?
— Так… чела одного расчленила, потом сожгла. Но жду ее по другому поводу.
После нескольких секунд оглушительной тишины на другом конце связи раздался натужный смех.
— Уф… Ну ты и шутница! А я на выхи к тебе напроситься хотел!
— Вряд ли получится. — Инфанта схватила со стола бутылку и наполнила коньяком стакан. — Говорю же, гостью жду!
— М-да? А что, твоя гостья такая страшная?
— Почему? Красивая женщина в годах. — Она щедро приложилась к стакану.
— Боже мой, ты, оказывается, извращенка! — пытался шутить Даня.
— Не больше, чем ты.
— Что ты имеешь в виду? — напрягся он.
— Это же ты ждал с работы маму, которая уже подгнивала в земле.
В повисшей бесконечной паузе в ее ушах отчетливо гудело «сука».
— У меня была травма. Тяжелая травма, — наконец отозвался он. — Ты отвратительно шутишь.
— Возможно… Но именно я помогла тебе пережить твою сраную травму.
— Не ты. Психолог.
— И как, помогло?
— Отчасти. Все бы ничего, но он мне посоветовал на кой-то хер отвлечься… Как я сейчас уже понял, это было всего лишь заполнением пустоты. — Его голос успел сделаться злым.
— Я это поняла гораздо раньше. Еще там, на Бали.
— И это не помешало тебе раздвигать ноги.
— Моей пустоте это, увы, не помогло, — сказала она и нажала отбой.
50
Бежать, изучив распорядок в больнице, решила в тихий час.
В это время лечащие врачи либо уходили на обед, либо занимались в своих кабинетах бумажной волокитой. Дежурные сестрички часто менялись на посту, и шанс, что она нарвется именно на тех, кто владеет информацией о предписанном ей постельном режиме, был невелик.
Самая большая ее проблема — отсутствие обуви.
Переодевшись в «гражданское», Варвара Сергеевна подумала, что нет худа без добра. Кроме вещей, что были на ней, других у нее не имелось. А сумка с вещами могла привлечь ненужное внимание.