Но вслух в ней сейчас говорила «мать», и то больше для проформы.
— Как вы правильно заметили, я прежде всего аналитик, — улыбнулась Марина Николаевна. — Как бы я ни была сейчас плоха, на мякине меня не проведешь!
— Но как вы сможете это проверить?
— По результатам, как же еще? Говорят, если случай несложный, она назначает встречу один раз. И через некоторое, порой весьма короткое, время пациент получает желаемый результат.
— Но деньги она берет сразу?
— Что деньги? Всего лишь бумажки… Да, первые приличные деньги приносят восторг — наконец можно купить то, что хочется, а не то, что можно себе позволить. А когда к ним привыкаешь, возможность приобрести очередную дизайнерскую шмотку или сменить машину, поверьте, не приносит ни малейшей радости.
— И во сколько она оценивает свои услуги?
— Я слышала, от тысячи до двух тысяч евро, в зависимости от материального благосостояния клиента.
Самоварова принялась мысленно умножать названные цифры на текущий курс рубля.
— Вы что, тоже хотите к ней попасть? — догадалась Марина Николаевна.
— Не я… — От ее неожиданно прямого, как иголка в самую душу, вопроса Самоварова смутилась.
— Муж?
Варвара Сергеевна подумала, что лукавить нет смысла.
— Дочь… У нее схожая с вашей проблема. Ей почти сорок, детей нет. Формально и она, и ее друг здоровы.
Марина Николаевна отклонилась назад и вжалась в кресло. Ее успевшее слегка вспотеть в хорошо отапливаемом кафе лицо выражало сомнение.
— Давайте так, — после паузы предложила она, — если меня примут, обещаю сделать все возможное, чтобы дочка к ней попала. Вы мне очень симпатичны.
Когда вышли из кафе, Марина Николаевна еще разок описала неизвестного мужчину, выскочившего в то утро из подъезда, и убежала на работу. А Варвара Сергеевна решила поболтаться по городу.
Домой идти по-прежнему не хотелось.
Любое движение всегда как оправдание, а сидение в кресле у окна, пусть и с умной книгой, вызывает необъяснимое чувство вины…
Свернув на Казанскую улицу, Варвара Сергеевна вдруг вспомнила, что с момента возвращения из Рима так и не удосужилась дойти до ортопедического салона, чтобы заказать новые стельки.
На протяжении многих лет вальгусная косточка на левой ноге доставляла ей ощутимый дискомфорт. Болеть особо не болела, но при активной и продолжительной ходьбе начинала скверно поднывать, напоминая о поперечном плоскостопии, усугубленном многолетним ношением каблуков.
Уже на подходе к ортопедическому салону внимание Варвары Сергеевны привлек ярко-желтый мохеровый свитерок на манекене в витрине магазина одежды.
Свитерок был похож на солнышко, нарисованное фломастером, или на свежесваренный куриный желток.
Немедленно захотев его потрогать и разглядеть поближе, Самоварова зашла в магазин.
Вещица стоила по ее меркам прилично, но любезная продавщица, от которой пахло кофе и ирисками, в считаные минуты убедила, что свитерок исключительно хорош и его следует, не раздумывая, померить.
Пока Варвара Сергеевна, снимая одежду, копошилась в примерочной и сомневалась в целесообразности незапланированной покупки, девушка успела просунуть за шторку парочку отличного качества модных брюк из тонкой шерсти.
Одни, темно-серые, с заниженной талией, прекрасно сочетались с объемным мягким свитерком. Они сели как влитые и были идеальной для невысокой Самоваровой длины.
Видя ее радость, смешанную с не отпускавшим до конца сомнением, девушка любезно предложила ей свою личную, двадцатипроцентную скидку. Сдавшись, Самоварова достала кредитку и купила обе вещи.
Плюнув на стельки, Варвара Сергеевна развернулась и пошла в сторону дома.
«Странный мы народ, женщины! — довольно усмехалась она себе под нос. — Сколько бы в нас ни было житейского опыта, а необходимость для здоровья мы с готовностью меняем на необязательную, но такую приятную трату!»
Дав себе слово попридержать оставшиеся на карте сто тысяч — «Вдруг все же понадобятся на ремонт или… для Аньки…» — Варвара Сергеевна, в приподнятом расположении духа, вошла в подъезд. Пока поднималась на свой второй, судорожно соображала, остались ли в доме в необходимом количестве хлеб и сливочное масло.
На коврике возле их двери сидела крупная плюшевая собака.
Поставив пакет с покупками на пол, Варвара Сергеевна, чувствуя подвох, наклонилась к игрушке. Голова собаки была аккуратно отрезана от туловища, а затем поставлена на место. Приподняв игрушку за грязное висячее ухо, она с ужасом увидела, что внутренность собаки выпотрошена и набита маленькими пакетами с соком, вымазанными остатками протухшей еды.