- А вот тут мы и переходим к главной части нашего представления. Я..
Закипающий чайник радостным свистом прервал Фанеру. Он встал, сполоснул чашки и, сыпанув по ложке Нескафы, соорудил якобы кофе. Ложка в нем, конечно, не стояла, но пить было можно.
Слухай далее. Все это я выяснял примерно месяц. А потом...
Фанера отхлебнул кофею и, покачиваясь на стуле, с гадкой ухмылкой, несколько даже торжествующе посмотрел на меня.
- Ну? - не выдержал томительно затянувшейся паузы я. - Не тяни кота за..лапку!
Фанера ухмыльнулся еще пакостней и театральным шепотом сообщил:
- Я добрался до Нижнего мира.
- И каким же это, позвольте узнать, образом? На карачках? Или поездом? - прищурился я.
Все полосатей, однако.
- Зря издеваешься. Вот за это я тебе пока не скажу.
Это будет мой сюр и приз.
- Погоди, погоди - заинтересовался я, отставляя чашку. Какой к Аллаху кофе.
Тут такие дела.
- Пиннокио от слова пинок, ты что, хочешь сказать, что ты туда в физическом теле добрался?
- Ну дык.
Фанера выглядел до ужаса довольным собой.
- В этом самом теле? - продолжал уточнять я, для наглядности ткнув себе, любимому, под ребра.
Больно ткнув, надо сказать. Но ради науки чего только не вытерпишь.
Нет, в своем.
Он еще и лаконичный, гадина.
Я попытался поверить.
Не получилось.
- Гонишь, парень.
- Неа - безмятежно улыбнулся Фанера. - Не гоню. Это правда.
- Володя - округляя глаза, прохрипел я. - Володенька. Друг ты мой фанерный. Ты меня извини, но у тебя от всех этих переживаний крышка поехала. Далеко и отсюда не видно. Проникновение в Нижний, Верхний и все прочие миры совершается здесь!
Я постучал себе по лбу чайной ложкой. Звук был на удивление громким. У меня, что тоже крыша едет?
При помощи разных методик, ты, парень, просто сдвигаешь свою точку сборки. Или, скажем так, спектр восприятия. И начинаешь видеть хрень всякую. Какую приличным людям лицезреть не полагается. Тоже и у психов. Они начинают видеть по-другому, выпадают из общего спектра нормальных людей. И ты можешь свой спектр либо сместить, либо расширить. Иного не дано!
Я осекся. Фанера гнусно ухмылялся, сопровождая каждое мое слово утвердительным кивком.
- У тебя щас голова отвалиться. А я на место ег присобачивать не буду. Разве что задом наперед.
Вы что-то имеете сказать, подсудимый?
- Имею - вздернул он подбородок. - И даже сказать!
Таки оно вертится!
- Несомненно, сын мой. Вот вы нам с костра подробно этот вопрос и осветите. Со всех сторон. Ты серьезно??
- Вполне.
- И что, ты там был?
- Естессно - просвистел Фанера, вставая, дабы ополоснуть чашку.
Я проводил его напряженным взглядом, озабоченный двумя важными мыслями.
Первой: Кто из нас более сумасшедший?
Володька, прогоняющий всю эту пургу мне скучным, обыденным, усталым голосом, без своих обычных подколок?
Или я, до сих пор не набравший 01,02,03 и службу точного времени?
И второй: Опять кофе остыл!
И тут Фанера меня добил.
Он резко развернулся, в тапочках на кафеле это получилось особенно лихо, и, выбросив вперед правую руку с зажатой в ней незримой кепкой, с лукавым прищуром провозгласил:
- Нет, знаете ли, батенька, таких крепостей, которые не могли бы. И не позднее, чем сегодня я туда собираюсь!
- Туда? - рискнул уточнить я направление, тыкая пальцем вертикально вниз.
В подземелья ведьм?
Deadушка Ильич отрывисто кивнул, не снисходя до базаров с презренным мной.
Я зажмурился и, обхватив крепкими мозолистыми руками старого квакера свою голову, долго-долго сидел с ней в обнимку. Пока в бедной черепушке все не устаканилось, и наверх не всплыла, пусть не самая лучшая, как потом выяснилось, но все же мысль.
Которую я и поспешил высказать.
Я иду с тобой, первообходец. И попробуй, только отказаться. Ну, попробуй, плииз.
- Со мной? - задумчиво протянул Фанера, почесывая подбородок кухонным ножом.
А ты комсомолец?
- Я богомолец! - раздраженно отрезал я. - Ну, так как?
- Это может быть чревато.
Испугал гусара ниппелем - фыркнул я презрительно и гордо откинул назад голову., Прицельно, прямо в кактус на подоконнике.
...Когда стихли рокочущие раскаты живаго великорусскаго языка, Фанера подвел смешное слово резюме.
Под монастырь.
- Зер гут. Дас ист карашо. Ты пиит, крепостной чести. Стихи помнишь?
Чьи именно? Достаточно хорошо знаю лишь Гумилева.
Остальных..
Я задумался.
- Вересковый мед Стивенсона, кое-что из Пастернака и Ходасевича, малость Киплинга, А.С.П.
на уровне школы. Цветаева, Ахматова, Блок - практически ничего.. Высоцкого и Башлачева немного. Э..
- Хватит, хватит - оборвал Фанера. - Ты б еще Ли Бо и Басе вспомнил. Свои, Сашок, свои. Чужие там практически не в кассу ..
- А в копилку - подхватил я. - Ясно. Свои, канэчно, помню. Но вот стопроцентного экспромта не гарантирую. А что, стихи там пролеторьят вместо булыжников использует? Наглядный пример превращения слова в тело, а пытливой мысли в добротную ситцевую материю?
- Увидишь - уклонился мой скользкий друг. - Короче, жду сегодня в семь. У меня.
Форма одежды...Хм - Бесформенная - остановил я его тяжкие раздумья. Маскхалат возьму, так и быть. Зря что ль в шкафу его моль ест?
- Лады.
Фанера хлопнул по колену и, поднявшись, вопрошающе посмотрел на меня.
- Тебя проводить?
- Еще чего! - возмутился я, тоже вставая. - Сам дорогу найду. Пока. Можешь допить мой кофе, я седня добрый.
..Рюкзак болтался за спиной тяжким наследием империализма, затылок ныл, ушибленный о коварный кактус, а я по третьему разу, уподобляясь дятлу, долбил проклятую кнопу.
Когда желание отыскать кирпичину потяжелее и хорошенько приложиться к ненавистному аппарату стало одолевать слабеющий здравый смысл, Фанера все таки откликнулся.
Динамик громыхнул, прочищая жестяное горло, и в глубине шайтан-коробки раздалось: