Ибо солнце шло по небу извечным, праведным путем.
Как только в логове светлело и зачинался новый день, Сведье вставал со своего ложа и выбирался наружу. Если над его головой синело ясное небо, то ом забирался на вершину ближайшего высокого дерева, чтобы увидеть, взошло ли над лесом солнце. Заметив на горизонте оранжевый отсвет на дальних облаках, он оставался на дереве. Вот-вот зажжется для него солнце. Со стороны Мадешё все сильнее льется золотой поток. С вершины дерева он видит, как разгорается солнечный костер там, где встречаются небо с лесом. Солнце поднимается, словно огненный обруч червонного золота, освещает все темные уголки леса и светит ему прямо в глаза. Солнечный костер искрится, раскаляется, растет. Языки пламени в нем переплетаются. С того самого первого утра, когда солнце впервые загорелось над этими землями, оно всегда плясало, поднимаясь над лесом. Пляшучи, солнце всходило и кружило своим чередом изо дня в день с той поры, как впервые появилось на небе.
Человек в лесу радовался, видя, как солнце пляшет и движется по небу праведным путем. Каждое утро оно указывало ему, что никогда правда не обернется кривдой и в мире всегда пребудет порядок.
Ежели ему и суждено жить изгнанником, так зато на душе у него мир и покой.
А мир и покой даны лишь человеку вольному и свободному.
Человек объявлен вне закона
Ботилла Йонсдоттер колотит вальком белье на лугу у родника, наливает воду деревянным ковшом в бадью и полощет в ней белье. Стиральная доска упирается в край водомоины. Ее рука лежит на вальке, на котором красными завитками вырезано сердце. Этот подарок получила она от суженого в день обручения.
Чистый ручей бьет ключом из-под большой ракиты, от обильных дождей он выходит из берегов, разливается по лугу и затопляет траву и цветы. Из овражка вытекает светлой струйкой чистая божья водица и течет на Север, исцеляя любую хворь, заживляя любую ранку. В зарослях лозняка и орешника проточная родниковая вода смывает всякую грязь и нечисть. Ныне вода залила луг и задержала сенокос.
Наступил месяц косовицы; дни пошли на убыль, раньше стали доить коров. Солнечный обруч катится книзу. Вечерами Ботилла провожает с верхней галерейки дома заходящее солнце. Теперь по вечерам солнце садится ближе к лесу, все дальше от озера. А когда солнце станет заходить у поемного луга и наступит пора солнцеворота, Ботилла обвенчается со Сведье, как и был уговор меж ними.
Свадебную рубаху своему суженому она уже дошила. Но вечерами, сидя в светелке, она частенько раскладывает ее на коленях и нет-нет да что-нибудь переделает: тесемки перешьет или шов подправит для верности, А то начнет придирчиво разглядывать работу — нет ли где лишних стежков или косо подрубленного края. Ведь рубаху жениха будут разглядывать женщины обеих породнившихся семей, и она должна приглянуться и своим, и чужим. Подарок будет суженому впору, она в том не сомневается. Загодя сняла она с него мерку. Подаренная ею рубаха будет под стать ему, так же как его подарок с вырезанным на вальке сердцем под стать девичьей руке, когда та колотит белье.
Когда наступает ночь, Ботилла ждет его. Он придет и останется с ней по чести и уговору. Он не может приходить днем, пока не добьется правды, но когда ночи станут темнее и длиннее, он придет к ней.
Ныне он живет в лесу, как бесправный бродяга, и потому батюшка не хочет пускать его к себе в дом — накличешь беду на свою голову, и ему никакой не будет пользы. Да и сама невеста не хочет, чтобы на его след напали недруги. Но она знает; он все равно придет к ней.
Намедни ночью Ботилла почувствовала, что он неподалеку. Небо обложило тучей, и было совсем темно. Как только в доме все уснули, она встала с постели и развела огонь в очаге — он увидит отблески огня в слуховых оконцах и поймет, что она не спит и готова отворить ему дверь. Мохнатыми шкурами отгородила она очаг от скамьи, где почивал батюшка, чтобы не разбудить его. Потом села перед огнем и стала ждать. Она чувствовала, что он неподалеку и с минуты на минуту постучит в дверь. Она вновь испытывала чувство, которое пережила в тот раз, когда они сидели вдвоем на ранней зорьке под Дубом Висельников. Она явственно слышала пение птиц. Ей чудилось, будто и в самом деле исполняется ее желание.
Едва лишь она задремала, сидя у огня, как Сведье немедля предстал перед ней. По чести и уговору легли они в постель, и она положила голову на его руку. Сбылось ее желание, но в ночи не было видно глаз суженого. А пока Ботилла не поглядит ему в зрачки, она не уверена, что это ее суженый. Но вот светает, и невеста видит его глаза. Ботиллу охватывает ужас. Ведь это глаза палача, это палач лежит с ней в постели. Его рука касается ее, и она чувствует, что он таит злой умысел. Палач дотрагивается до ее груди, и она чувствует ожог. Ботилла вскрикивает: «Сила палача — от лукавого!»