Когда дыхание выровнялось, Иззи, наконец, услышала шум, ощутила запах свечей и осознала, что невредима.
Она открыла глаза, увидела, что ее кровать окружена множеством людей. На полу валялась мужская рубашка и шейный платок.
В этот момент в комнату вплыла женщина неземной красоты. Сущий ангел… Она была ошеломлена, увидев распростертого на одеяле мужчину.
— Эппи? Но мы же… — Леди, ахнув, умолкла, широко распахнув голубые глаза, и, охваченная страхом, попятилась.
Иззи Темпл нахмурилась и перевела взгляд на незваного гостя. Остатки страха испарились, когда она заметила, что мужчина так и не пришел в сознание.
У него густая масса черных волос и широкие плечи, обнаженные плечи. Очень широкие. И очень обнаженные. Кого он ей напоминает? Как там сказала леди? Эппи?
О Боже!
Эппингем Роули, барон Блэкуорт. Сын маркиза Ротема, внук герцога Дарингема.
Иззи глазам своим не верила. Так это он прикасался к ней? Целовал ее? Напугал, чуть ли не до смерти? Лорд Блэкуорт — красивый, богатый мужчина, который в перспективе унаследует герцогство. Зачем ему понадобилось нападать на старую деву в ее комнате?
— Мисс Темпл! Ох, бедняжка! Ох, моя дорогая… — Остальное Иззи не расслышала, ибо оказалась прижатой к объемистому бюсту своей хозяйки, леди Черримор.
Нижняя часть ее лица потонула в обширных прелестях более высокой женщины, поэтому Иззи могла лишь выглядывать из-за плеча леди. Двое мужчин, столпившихся в ее комнате, перевернули безвольное тело у нее на кровати и попятились, удивленно восклицая:
— Боже милостивый!
— Блэкуорт!
— Я слышал, что он распутник, но это…
Смятенный ропот прокатился по толпе, перемежаемый охами и ахами, в которых слышались довольство и злорадство.
— Что? — Какой-то разъяренный мужчина протиснулся вперед. — Господи помилуй! — Но остановился как вкопанный, выпучив глаза, и, как рыба, то открывал, то закрывал рот.
Вновь прибывший был высок, хорошо сложен, с сединой на висках.
Бросив взгляд на мужчину, лежащего на кровати, он побагровел от ярости. Иззи не смогла удержаться от нервного смешка.
— Ну-ну, моя дорогая, не сдерживайтесь, поплачьте, — сказала леди Черримор. — Вы пережили такое ужасное потрясение. — Она похлопала свою подопечную между лопаток. — Как хорошо, что мы услышали ваши крики и вовремя остановили его.
— Я сама его остановила, — пробормотала Иззи. Но ее слов, казалось, никто не услышал.
— Эппингем! — взревел маркиз Ротем — а это был он. Теперь Иззи его узнала. — Эппингем, очнись, пьяница несчастный! Ты меня слышишь? Объясни, что все это значит! Я требую!
Неподвижно лежавший мужчина лишь застонал, не приходя в себя.
— Ну? Кто-нибудь знает, что тут произошло? — бушевал маркиз.
— Милорд, похоже, ваш сын напал на мисс Темпл в ее постели.
— Что? — Его покрытое пятнами лицо исказила злобная гримаса. — Где она? Наверняка какая-то вертихвостка…
Леди Черримор отступила в сторону и показала на Иззи.
Он лишился дара речи, и Иззи поняла почему. Ведь она была немолода, да и красотой не отличалась.
— Я… э-э… прошу прощения, мисс Темпл. Я не представлял… я хочу сказать, вы явно не… — Не находя слов, он вновь обрушил гнев на сына. — Почему?
Видя, что маркиз ошеломлен тем, что сын польстился на нее, Иззи почувствовала себя оскорбленной. Вот женщина, которая стоит в дверях, настоящая красавица. На нее польстится любой мужчина.
Ее золотистые волосы рассыпаны по плечам, фигура идеальная.
Иззи сразу ее узнала. Божественная Селия, леди Боттомли, жена богатого лорда. Она ворвалась в высший свет в прошлом году, и лондонское общество сразу же присвоило ей титул Несравненной, если верить сплетням.
Она выглядит испуганной. Как будто это к ней явился среди ночи незваный гость.
Иззи выпрямилась. Пелена, затуманившая мозг, вдруг рассеялась. Она бросила оценивающий взгляд на прелестную леди Боттомли. На ее совершенство, грацию, на ее женственные формы…
И Блэкуорт остановился, поняла она. Он прикоснулся к Иззи и замер.
«Сели?» — проговорил он как раз перед тем, как Иззи стукнула его по голове.
Ошибся комнатой. Комната леди Селии как раз напротив ее комнаты. Леди тоже посмотрела на нее с тревогой.
«Она знает, что я знаю». Обе женщины несколько долгих мгновений не сводили друг с друга глаз. Затем неистовство маркиза вновь привлекло внимание Иззи.
— Эппингем, дьявольское отродье! Ниже этого ты еще не опускался, гнусный распутник; Ну так это в последний раз ты опозорил мое имя! Бог свидетель, завтра утром ты будешь лишен наследства. Но этого мало, ты, грязный охотник за невинными, предстанешь перед мировым судьей, я тебе это обещаю. Ты отправишься в тюрьму, презренный ублюдок.