Колычев уже увидел этого человека. Мотоцикла поблизости от них не было. С кем он говорит? О чем? Может быть с покупателем? Что делать? Задержать? А если у него не краденый мотоцикл?
Василий Иванович почувствовал, что струйки пота потекли у него по спине. Он достал платок, вытер лицо и шею и решительно пошел к выходу.
…В Миассе ни Тумченко, ни Мариленко прописанными не значились. В горотделе милиции о них также никаких сведений не имелось. Батурин отправился на мясокомбинат. В отделе кадров ему сообщили, что такие ребята у них работали всего с неделю, а потом перестали являться. Где они жили, никто не знал. «Неужели уехали в другой город? — подумал Леонид Александрович. — Надо все же поговорить с рабочими, как советовал Василий Петрович».
Многие из рабочих видели смуглого Мариленко и долговязого Тумченко, но эти пареньки держались особняком и были неразговорчивы. Один лишь пожилой рабочий заметил:
— После работы они все уходили в поселок, который за горой.
Батурин отправился в этот поселок. Дорога огибала гору, на которой густо росли деревья. Леонид Александрович с любопытством присматривался ко всему, отогнал соблазнительную мысль зайти в лес и поискать грибов. Вздохнул и вдруг увидел на дороге след мотоцикла. След проходил мимо домика, на скамеечке возле которого сидел худой старик.
— Здравствуйте! — присел рядом Батурин.
Старик кивнул в ответ. «Надо завязывать разговор, — подумал лейтенант, — старик-то что-то не думает, видно, говорить».
— Вы, похоже, однолетки со своим домом, — сказал Леонид Александрович, оглядывая дом.
— Да, это так. Давно здесь живу. Знаю многих, а тебя вижу впервые.
— Правильно, отец! А кто это у вас на мотоцикле катается? — указывая на дорогу, спросил оперуполномоченный.
— Это новички, вроде тебя. За горой в поселке живут. Один поменьше, чисто цыганенок, а другой здоровый парень!
Батурин хоть и ждал такого ответа, а все же от неожиданности вздрогнул. «Они!» — подумал он. Старик ничего больше не знал, и Леонид Александрович, поговорив еще немного, пошел по дороге за гору в поселок, не выпуская из вида след мотоцикла.
След сворачивал с дороги, идущей по берегу реки к одному из домов. Леонид Александрович осмотрелся. Во дворе напротив он услышал детский голос:
— Тетя Пана! А, тетя Пана!
«Ну-ка зайдем к этой тете, поговорим», — решил лейтенант, направляясь к калитке.
— Здравствуйте, тятя Пана!
— Здравствуй, племянничек! — в тон Батурину отозвалась женщина. — Откуда меня знаешь?
Оперуполномоченный засмеялся и протянул ей свое удостоверение.
— Говорят, что кто-то тут у вас по соседству не совсем правильно себя ведет. Вот я и пришел разобраться! — наугад сказал Батурин.
— Давно пора. Я сама хотела пожаловаться! — заторопилась тетя Пана. — У соседки напротив двое каких-то парней поселились, пьянствуют да без конца на мотоцикле катаются с Коншиным!
— А Коншин где живет?
— Он сам дальше по улице Миасской. И отец его там же недалеко.
— А квартиранты у соседки когда бывают? По вечерам? Ладно, я еще зайду, если нужно будет. Пока, до свиданья!
«Надо побывать у Коншиных и посмотреть мотоцикл, — подумал Леонид Александрович. — Неужели это краденый? Неужели удача?»
Батурин вышел на улицу Миасскую. Вот и дом старика Коншина. Старик оказался дома и рассказал, что мотоцикл у сына Василия есть. Купил его давно. Пришлось всем родственникам в долги влезть.
Василия Леонид Александрович увидел во дворе около мотоцикла черного цвета. «Цвет не тот», — сразу же мысленно отметил лейтенант.
— У нас на мясокомбинате говорят, что ты хочешь продать мотоцикл? — спросил Батурин, присаживаясь на корточки. — Этот, что ли?
— Кто сказал? Ничего подобного! У меня же один! — удивленно ответил Василий.
— Болтают, значит, — разочарованно произнес оперуполномоченный.
Василий не обратил внимания на разочарованный вид Батурина. А тому было отчего прийти в уныние. Он уже успел заметить, что номер рамы не сходится с номером украденного мотоцикла. Для большей уверенности, что похищенного мотоцикла здесь нет, Леонид Александрович зашел в дом напротив. Хозяева этого дома подтвердили, что у Коншиных мотоцикл всего один, черного цвета, и катается на нем Василий вот уже скоро год.
«Что же дальше делать? — думал лейтенант, медленно двигаясь в обратном направлении. — А с Тумченко и Мариленко поговорить надо. В первую очередь с Мариленко. Он более откровенный и по характеру проще, чем Тумченко».
На квартире их не оказалось. Батурин прошел на берег речки, снял пиджак и рубашку и, слегка прикрыв лицо соломенной шляпой, улегся на траву. Наблюдая за домом, Леонид Александрович думал, как лучше начать допрос Мариленко. Время текло медленно. Уже к вечеру лейтенант, наконец, увидел группу парней, среди которых сразу же узнал одетого в белую куртку с молниями и серые брюки смуглого Мариленко. Быстро одевшись, оперуполномоченный вслед за ребятами вошел в дом.