— Здравствуй, Миша! Ты мне нужен! — произнес Батурин.
Мариленко встревоженно уставился на лейтенанта. Повинуясь знаку Леонида Александровича, паренек вышел на улицу.
— А вас что, сюда перевели на работу? — спросил он.
— Сейчас придем в горотдел, там все узнаешь!
В помещении милиции было людно. Войдя в один из свободных кабинетов, Батурин, не торопясь сел, немного помолчал. Потом заговорил усталым голосом, как бы нехотя. Так разговаривают люди, которым давно все известно, но которые в силу своих обязанностей по службе должны задавать такие вопросы и если бы была только их воля, то не задавали бы этих вопросов, а сразу же объявили свое решение. Так, по крайней мере, показалось Мариленко, когда Батурин начал разговор.
— Ты знаешь, я всегда с тобой откровенен. Так и сейчас честно скажу. Нет, не переведен я сюда. Работаю по-прежнему в Металлургическом райотделе милиции. А приехал за мотоциклом. Его надо вернуть потерпевшему.
Тихий голос и уверенный тон Леонида Александровича подействовали на Мариленко ошеломляюще.
— Нет мотоцикла, — тоже тихо сказал Миша, рассматривая ножки стола, за которым сидел Батурин.
— Как нет? А где же он!
— Мы продали с него колеса, а все остальное спрятали в лесу. Около дома отдыха «Еловое».
Дальше Мариленко рассказал, как он и Тумченко совершили кражу. Как ночью ехали на краденом мотоцикле в Миасс, и около Елового мотор заглох. Они поставили машину в сарай одному незнакомому мужчине. На другой день увели мотоцикл в лес, сняли колеса, а остальное закидали ветками и травой.
Батурин позвонил к себе в райотдел и попросил прислать машину. «Теперь нужно задержать Тумченко», — подумал он.
Но Тумченко ни поздно вечером, ни ночью, ни утром у себя на квартире не появлялся. «Неужели я спугнул его, — мелькнула навязчивая мысль у Леонида Александровича, — наверно, ему сказали ребята, что Мариленко увели. Но во всяком случае он все же должен быть где-то здесь, поблизости от горотдела. Он должен прийти и через кого-то узнать, за что задержан Мариленко и вообще задержан ли он».
Батурин договорился о совместных действиях с другими работниками горотдела, а сам начал обходить все столовые, магазины и другие общественные места, расположенные недалеко от горотдела, надеясь встретить Тумченко. И вот, лавируя между покупателями в одном из магазинов, лейтенант глянул мимоходом в трюмо и остановился, боясь двинуться с места. Из зеркала прямо ему в глаза смотрел Тумченко. Оперуполномоченный резко повернулся.
— Валерий! Что же ты не здороваешься? Хотя не так давно мы с тобой виделись в последний раз, но нам уже есть о чем поговорить. Пойдем-ка со мной!
Задержанный Тумченко вначале не сознавался в краже мотоцикла, но потом все же подтвердил показания Мариленко.
И вот милицейская машина, пришедшая из Челябинска, приняв в свой просторный кузов незадачливых воров, выехала из города Миасса.
По дороге свернули в дом отдыха «Еловое». Мужчина, в сарае которого оставляли на ночь мотоцикл Мариленко и Тумченко, узнал ребят и подтвердил их рассказ. Заехали в лес и в густой высокой траве между старыми соснами из-под кучи папоротника и веток вытащили мотоцикл без колес.
Приехали в Челябинск, Батурин доложил подполковнику Фролкову подробно о том, чего не сказал по телефону.
— Хорошо, — сказал подполковник, — все материалы дела передайте в отделение дознания, — эти слова были произнесены, как обычно, спокойно и тихо, как будто Фролков другого доклада и не ожидал от своего подчиненного.
ВСЕГДА НА ПОСТУ
В столовой было шумно. Звяканье и стук вилок и ложек, звучное прихлебывание из стаканов, разговоры обедавших — все это создавало хотя и сумбурный, но однообразный гул с прорывающимися в нем наиболее резкими звуками. Публика была самой разнообразной. Но это никого не смущало. Каждый чувствовал себя как дома. Знакомые переговаривались друг с другом, не обращая внимания на окружающих.
— Ну как строишься, Петро? — спросил своего соседа пожилой небритый мужчина.
— Помаленьку. Вот только не знаю, где достать дверной переплет!
— Дверной переплет? — переспросил небритый. — А я слышал какой-то Володька снабжает дверями застройщиков. Говорят он мантулит где-то на стройке.