Участковому приятно было слышать, что действительно никаких нарушений общественного порядка в поселке не было.
«Теперь можно явиться в райотдел», — подумал старший лейтенант, направляясь к автобусной остановке.
Вот и знакомый дом. Доложив начальнику райотдела подполковнику Целковому о прибытии, Горбатюк поинтересовался новостями и хотел было уйти, но подполковник предложил остаться, предупредив, что сейчас будет совещание.
В кабинет к начальнику тем временем начали входить участковые и оперативные уполномоченные. Вот вошел старший госавтоинспектор капитан Лялин, за ним дорожные инспектора. Наконец все собрались.
— Товарищи! — Целковый встал. Высокий, полный, с седыми, гладко зачесанными назад волосами и свежим без морщин лицом, он, если бы не полнота, выглядел довольно молодо для своих лет.
— Времени для разговоров нет. Буду краток. Прошедшей ночью на дороге, напротив автоматической телефонной станции был сбит машиной велосипедист Тауфенбах. Пострадавший, не приходя в сознание, скончался. О преступнике пока известно одно: ехал он на легковой машине «Москвич» старого выпуска. Цвет машины предположительно кофейный. Номер неизвестен. Вот и все. Убийца, как видите, на колесах. Сейчас он может быть в любом месте не только нашего района, но и города. Велосипед потерпевшего сильно исковеркан, значит на машине должны быть многочисленные следы столкновения. И пока преступник не успел ликвидировать эти следы, мы должны его установить. Задача ясна? Петр Алексеевич! Распределите работников, кому какой гараж проверять. Не забудьте владельцев личных машин. Выполняйте!
Сотрудники шумно встали.
— Прошу всех в кабинет автоинспекции! — Петр Алексеевич Пашнин, начальник отделения уголовного розыска, почти на голову возвышался над вставшими работниками. Он первый пошел к выходу.
Старший госавтоинспектор Лялин невозмутимо проследовал за ним. Закуривая, пошли к выходу и другие.
— Где у нас есть «Москвичи»? — спросил Пашнин Лялина, когда они вошли в просторный, пропахший бензином кабинет.
На стенах кабинета висели плакаты с изображением на них чистеньких, ровных улиц и таких же чистеньких автомашин. А регулировщики уличного движения на этих плакатах были похожи на краснощеких кукол, только в милицейской форме.
Лялин придвинул к себе ящик с учетными карточками и различные потрепанные журналы и начал спокойно называть гаражи. Пашнин тут же поручал проверку кому-либо из сотрудников, и те сразу же уходили.
— А вы, Горбатюк, у себя в Каштаке проверьте всех личников. С остальными владельцами займусь я сам.
Горбатюк кивнул. Он хорошо знал не только свой участок, поселок Каштак вообще, но и каждого, жителя этого поселка в лицо, а многих по фамилии. Знал старший лейтенант и владельцев легковых машин. А таких было немало.
«Цвет машины предположительно кофейный, — думал он, сидя в кабинете автоинспекции, — кофейные у Санина и Петунина. Может, к ним, к первым пойти. А может, к тем, у кого пепельные? Дело было ночью и какой окраски машина случайные свидетели могли не разглядеть. Пожалуй, искать только кофейную машину будет неверно».
— Товарищ капитан! — обратился он к Лялину. — Поедемте со мной в Каштак и начнем с «Москвича» Обрезкова!
— А у него что, машина кофейная?
— Нет пепельная. Но это ненадежные владельцы. Не сам хозяин, а его сыновья.
Нескрываемое недовольство появилось на утомленном лице Лялина.
— Может, все-таки начнем с кофейных?
— Нет! Давайте с Обрезковых.
— Хорошо! — без энтузиазма произнес госавтоинспектор. — С Обрезковых, так с Обрезковых!
Записав себе несколько адресов, Пашнин вышел из кабинета и, пройдя по коридору, освещенному молочными палочками — лампами дневного света, заглянул в дежурную комнату.
— Клеменцов! Передали телефонограмму в другие райотделы о ночном происшествии? Передали? Хорошо! — Он перевел взгляд с дежурного на мужчину в милицейской фуражке и комбинезоне, сидевшего у окна с папиросой во рту. — Хватит скучать, Глухов! Бак полный? Поехали!
Глухов встал, взял с окна кожаные перчатки с длинными, расширяющимися к локтям раструбами и пошел вслед за Паншиным на улицу.
Сидя в подрагивающей люльке мотоцикла, Пашнин под ровный стрекот мотора вспоминал показания единственного свидетеля. Это была дежурная телефонистка с телефонной станции. Когда за Петром Алексеевичем приехали ночью из милиции, он уже спал. Как всегда, ему неприятно было ехать на происшествие. Опять в какой-то семье беда. Приехав на место ночного происшествия и глянув на сравнительно ровный асфальт дороги, облитый бензином, и исковерканный мотовелосипед, Пашнин не стал долго задерживаться здесь. Его потянуло к зданию за чугунным забором. В одном окне был свет. Дежурная была настолько взволнована, что человек подозрительный на месте Пашнина подумал бы, что эта женщина как-то причастна к наезду на велосипедиста. Но Пашнин не относился к таким людям. Телефонистка знала мало. Но и это «мало» было необходимо.