— Вообще, я и этого-то еле-еле добился от матери, — мрачно закончил Батурин, — старуха уже знает о случившемся.
— Ну что ж, займись пока сестрой Герман, Леонид Александрович, — предложил Батурину Волосков, — а на завод в столовую я сейчас пошлю оперуполномоченного Драча. Завод — его микрорайон.
Столовая располагалась непосредственно в цехе в отведенном ей помещении. Полнеющая коренастая фигура Драча, когда он шел по цеху и отвечал на приветствия знакомых, ничем не выделялась среди рабочих, разве более опрятным видом, в связи с чем его можно было принять за инженера из заводоуправления.
Войдя в столовую со стороны кухни, Драч увидел несколько длинных ящиков, стоящих у стены в коридоре. Верхний ящик был открыт и в нем ровными рядами на мелких стружках лежали яички.
— Богато яичек, — сказал Драч, обращаясь к директору столовой, откуда-то появившемуся на стук двери. Хотя оперуполномоченный уже много лет жил в Челябинске, но когда начинал с кем-нибудь говорить, то собеседник сразу понимал, что перед ним человек, проживший детство и юность в украинском селе.
— Вам не предлагаю, потому знаю ваш характер, а вы знаете мой, — с готовностью отозвался директор, засовывая руки в карманы белого халата.
— Ведите в свою клуню. Разговор есть, — не реагируя на слова директора, сказал Драч.
Они вошли в небольшую комнатушку с низким потолком, которая действительно напоминала чем-то сарай. В ней находились какие-то запечатанные ящики, оцинкованные бачки, на стенках висели халаты и разная одежда, в углу выстроились несколько швабр и лежала куча тряпок. На столе, стоявшем в центре, в беспорядке валялись листы бумаги, газеты, бланки накладных, карандаши, ручки и копирка.
— Как ваша посудница Герман? — спросил Драч, усаживаясь за стол. — С кем больше всего дружбу водит?
— Ни с кем. Она, как вам сказать, неуживчивая.
— Я имею в виду не персонал столовой, а посетителей, которые приходят кушать.
— Не замечал. Чего зря на человека говорить. Не знаю. Ведь у нас, кроме рабочих цеха, пятая группа из ремесленного училища питается. Молодежь, а Герман средних лет!
— А вчера ничего не замечали за Герман?
— Не замечал. Со мной она и не разговаривает. Я же начальник!
— Ну, ладно, начальник! Давайте своих подчиненных по очереди.
— Сию минуточку! — директор выбежал.
Одна за другой проходили работники столовой, но никто из них ничего о знакомых Герман не знал и ничего странного или подозрительного в ее поведении накануне никто не замечал.
— Сейчас зайдет последняя, официантка Постникова! — просунул голову в дверь директор.
Но Постникова тоже ничего о знакомых Герман не знала.
— А вы не видели, чтобы она вчера с кем-нибудь разговаривала?
— Нет, этого я не видела. Но я сама с ней разговаривала.
— О чем?
— Я обратила внимание, что Лида торопливо мыла посуду и спросила шутя: «Не на свидание ли ты спешишь, Лида?» Она ответила: «Да, на свидание». Я удивилась ее откровенности и полюбопытствовала: «С кем же у тебя свидание?» Она ответила, что одно с двумя мальчиками около Дворца культуры завода, а второе с Яшей Одноруким. Я засмеялась. Мне показалось, что она шутит, и я отошла от нее.
— Что это за Яша Однорукий и мальчики? — оживляясь, спросил Драч.
— Я не знаю. О них я никогда от нее не слыхала.
— А как Лида называла ремесленников, которые питаются в вашей столовой?
— Мальчиками.
— Может быть она к ремесленникам спешила на свидание?
— Не знаю.
Драч отпустил Постникову, встал из-за стола и с удовлетворением потянулся. Кажется, появился кончик ниточки!
Драч вернулся в райотдел во второй половине дня и зашел к Волоскову, у которого уже сидели Батурин и Ененков.
Леонид Александрович от сестры Лидии не узнал ничего. Ененков сообщил, что Герман, не приходя в сознание, в больнице умерла. Осмотр ее одежды ничего нового не дал. Александр Ильич также рассказал, что венкабинет медсанчасти дал справку о том, что Герман у них не лечилась и никто на нее как на источник заражения не ссылался.
Рассказ Драча вызвал всеобщий интерес и было решено заняться вплотную пятой группой ремесленного училища.
— Одновременно всем искать Яшу Однорукого, — сказал Волосков.
Ененков начал допрашивать учащихся пятой группы. Многие ремесленники знали в лицо Герман и легко опознавали Лидию по фотографии. Но никто из них ничего определенного о ее знакомых сказать не мог. Из их показаний можно было сделать только один вывод: Герман частенько выпивала с молодыми ребятами, причем пила всегда за их счет. Какого-либо постоянного и сколько-нибудь длительного знакомства она ни с кем не вела. Встречалась и выпивала буквально один-два раза и затем знакомилась с другими юношами. Таким образом знакомых у нее было много. Но никто из них Яшу Однорукого не знал.