— Теперь упрись в стену, ноги дальше от нее. Ну? Я буду стрелять.
— А ведь будешь, — кивнул Шувалов. — Хотя все бесполезно, учти.
— Живей! Без болтовни, — Васин повел рукой с пистолетом. — Хаханьки кончились.
Пистолет был маленький, а кисть, зажавшая его, крупная. Но вошедшая Елена Андреевна сразу поняла, что оружие настоящее и глаза у нее расширились:
— Виктор!!!
Леонид Петрович Васин не то чтобы обернулся на ее вскрик, лишь дернул головой, а этого было достаточно…
И хотя он мгновенно выстрелил, Шувалов уже бросился ему в ноги, и они покатились по полу.
Даже не глядя на боровшихся, по лицу женщины можно было бы понять, какое ожесточение владело обоими. Дернулся стол, обрушилась посуда, отлетело к стене кресло, хрустели под тяжестью тел черепки… И все покрывали хрипы, вздохи и стоны схватки.
— Все… — раздалось с пола, очень тихо и отрешенно. — Руку сломаешь… Пусти же!
Шувалов встал, опустил в карман пистолет, за плечо поддернул Васина, поставил на ноги. И подвинул кресло.
— Садись. Пушное хозяйство в машине?
— Да, в гараже…. Ах, до чего глупо! — Леонид Петрович левой рукой положил на стол правую. — И ведь я в упор тебя видел. Зато и старался быть на глазах.
— Перестарался. — Русанова все еще стояла на пороге, Шувалов за руку подвел ее к креслу. — Извините, Лена. И сядьте, теперь скрывать нечего… А кое о чем надо побеседовать. Меха предназначались Эдстрёму, да? Он бы все равно не сумел их вывезти, мог бы сообразить.
— Он? Он бы вывез, — Васин зубами открыл чудом уцелевший коньяк. — Будешь?
— Я за рулем… Маркина, судя по всему, шантажировал прошлым. Это ты его устроил на работу?
— Старик сам жаден до фанеры, особо шантажировать не пришлось. А устраивал отдел кадров. Вам позволите, Леночка?
— Немножко. — Ее колотило, и она застегнула плащ на все пуговицы. — Спасибо.
— На здоровье! — засмеялся Васин. — За ваш союз!.. Мой расстроился, так хоть за людей порадоваться. Не оттолкнули б вы меня, Елена Андреевна, вдруг и я бы хорошим стал! А?
— Перестань паясничать! — сказал Шувалов. — Не был бы ты другим… Не прикидывайся. А почему — тебе разбираться.
— И разбираться нечего. Я хотел жить, понимаешь? Жить, чтобы жить, а не чтобы пахать за других… Чтобы не симулировать великой деятельности, не торчать на совещаниях, не изображать идейно непорочную чистоту. И я жил! — Он расхохотался. — Деньги давали мне свободу и максимум удобств. Мне не надо было считать заработанные рубли, я знаю все курорты страны, знаю наизусть меню лучших ресторанов и не знаю, что такое сидеть на мели… А что видел ты, чистоплюй, на свою зарплату? Мне впаяют, ладно… Но когда-то я выйду и опять заживу человеком! Потому что там, куда вам никогда не дотянуться, меня будут ждать суммы, какие тебе не снились!
— Возможно, — согласился Шувалов. Он тоже сел и устало откинулся на спинку. — Хотя следует учесть одно обязательное «но». Зажить человеком тебе не удастся… Для этого надо им быть, согласись. А перевоплотиться не дано. Так и закончишь дни мелким хищником семейства куньих… Хорьком! И вообще, пора переходить на «вы». И ехать пора. Хотя… Лена, вас не затруднит заварить кофе? — Он виновато улыбнулся ей. — Что-то я обмяк… А дорога сейчас мокрая.
Русанова кивнула, встала и вышла на кухню.
За ночь разнесло тучи, небо светлело чисто и обещало погожий день.
Из своего остекления дежурный инспектор ГАИ заметил приближавшуюся «Волгу», она подъехала и затормозила рядом с постом.
— Доброе утро, — приветствовал вошедший человек, под глазами которого темнела синева. — Майор Шувалов. Из группы Таболова… Мне нужно позвонить. Срочно.
— Прошу. — Инспектор вспомнил, что хорошо бы спросить документы, но назвавшийся майором уже звонил.
— Кто у аппарата? Таганцев? Я Шувалов. Ты не удивляйся, ты слушай! Следую к городу Приморским шоссе. Со мной задержанный и вся партия, три чемодана. Что почему? А-а… Отказал мотор, пришлось чиниться. Хорошо. Хорошо… Жду встречи.
— Вы один, товарищ майор? — Инспектор с уважением посмотрел на машину за стеклами. — Может быть, я…
— Все в порядке, лейтенант, спасибо. Шувалов вернулся к машине и увидел, что Васин спит, полуоткрыв рот. На заднем сиденье, у одного из чемоданов, не вошедшего в багажник, так и не проснулась Елена Андреевна.
Он сел за руль и, бросив в рот сигарету, осторожно тронулся с места.
Приморское кафе под Ленинградом только что открылось. Единственный официант подошел к стойке, за которой натягивала халат дебелая буфетчица, деликатно прикрыл зевок ладонью.