— Большой был сверток, с тридцатью двумя шкурками! Может быть, сразу начнем деловой разговор, Черенков?
— А может, сразу кончим? — сощурился тот. — Ну посудите сами, какая моя вина? Невольная, можно сказать, кража, «вызванная ротозейством неизвестного лица… Чистосердечное признание я подписываю с ходу, и дело в суде проскакивает как намыленное. Получается роскошный довесок к вашему авторитету!
— Получается, что кличка у вас правильная, Черенков. А как провели ночь с семнадцатого на восемнадцатое, не вспомните?
— Кошмарно. Первую половину страдал от перегрузок, а к утру маялся похмельем… Зинка утром с ночной пришла и как раз застала меня в разобранных чувствах. Она подтвердит.
— Уже подтвердила. Так, — Таболов выключил диктофон, нажал кнопку, и у дверей вытянулся милиционер. — Вы сейчас легкомысленно настроены, Черенков, до скорой встречи. И постарайтесь быть к ней готовы.
Оставшись один и подойдя к окну, Таболов присел на подоконник, задумчиво выбивая дробь на стекле. За стеклом стояла плотная вечерняя тьма.
Служащие гостиницы «Балтийская» никогда не жаловались на отсутствие постояльцев, а в дни, предшествующие аукциону, казалось, совсем сбились с ног.
У лифтов толпились ожидающие, громоздились чемоданы. Шувалов подошел к киоску «Союзпечати», и сзади кто-то сказал:
— Постояльцу пятьсот третьего не скучно в городе-герое? Добрый вечер, — Леонид Петрович Васин улыбался радушно. — Днем я мог показаться бесцеремонным, но не хотелось, чтобы мисс Барбара отправила корреспонденцию, основанную на слухах.
— Я все понял и не в претензии. Вы сюда по делам?
— Просто я располагаю тут номером для представительства, — рассмеялся Васин. — Как раз собрались компанией, а мужского контингента недобор… Не присоединитесь?
— У меня рабочий режим, — покачал головой Шувалов. Но, увидев через плечо Васина рядом с тремя рослыми девицами Елену Андреевну, добавил: — Хотя чем черт не шутит, когда бог спит… Надо же день прибытия отметить!
— И чудесно! Давайте я вас представлю. — Васин подвел его к остальным. — Прошу любить и жаловать московского гостя! Шувалов…
— Виктор Сергеевич.
— Рита…
— Татьяна…
— Регина…
— А это коллеги из ГДР: Гюнтер Нойман и Манфред Гросс, мои давние друзья, — объяснил Васин. — Лена, вы и словечка не пророните? Елена Андреевна Русанова, наш скромный сотрудник с решительным характером.
В тоне Васина или в молчании Русановой Шувалов почувствовал нечто такое, что не позволило упомянуть о дневной встрече. Лишь повторил:
— Шувалов. Очень рад знакомству.
…Заведующий рекламой занимал полу-люкс и принимал широко. Два очень предупредительных официанта в какой раз навещали номер, кассетная магнитола выдавала все, что могла, и в напитках не было недостатка.
— …Стоит посмотреть обязательно! Такие невозмутимые господа, и все-то они на свете видели, а совершенно меняются на торгах, — танцующая с Шуваловым Регина говорила с мстительным удовольствием. — В раж войдут и друг на друга просто волками смотрят!
— Коммерция дело нешуточное… Вы завтра участвуете в показе? Обязательно приду посмотреть.
— Буду ждать, — обласкала взглядом девушка. — Конечно, у Гальки ансамбли лучше и музыка для выходов подобрана классно!.. Тут уж Васин старается.
— А кто подается так роскошно?
— Да Ритка же… Вон с немцем танцует. Она вообще Галина от рождения, по теперь — Маргарита, для звучности. Маргарита Маркина, Советский Союз, первая беговая дорожка! Умора.
— Где-то я слышал ее фамилию, — старался припомнить Шувалов. — Или в проспекте встречал.
— В журнале мод могли, ее часто снимают… Только сейчас она забыть рада, в связи с этим случаем. Вы же знаете, конечно?
— Знаю, разумеется. А, что я знаю?
— Ну-у, какой, — охотно рассмеялась Регина. — Сторож, который исчез, он ведь тоже Маркин был… Так жалко, партия просто роскошная пришла, все ахали!
Оба немца танцевали, а Васин похаживал вокруг стола, наполнял сосуды. Когда Шувалов посадил свою даму и подошел взять пепельницу, хозяин сказал, понизив голос:
— Разведка произведена? Она ничего, правда, злючка бывает… А в женщине ценна доброта. Как считаешь?
— И доброта тоже, — согласился москвич. — Мы уже на «ты»?
— Конечно, если нет возражений… Давай чокнемся. Уф-ф… До чего пить надоело!
С иностранцами иначе нельзя, входит в распорядок общения. Ты в Москве где обитаешь?