Что это было? прошипела она. Что ты сделала с моей тётей?
Ничего, отозвалась я. Она ничего не почувствовала.
Я не стала добавлять, что я же, напротив, чувствовала все, что и Рейчел в этот момент, особенно последнюю, самую сильную эмоцию ее удивление и счастье, что Рори нашла новую подругу. Любопытно, что она подумает, когда поймет, кто я такая и что мы с Рори не совсем друзья.
Рори одарила меня еще одним подозрительным взглядом, но села за наш стол. Никто ничего не сказал, все были заняты своей едой. Чизбургер из бизона оказался на удивление вкусным. На самом-то деле я практически не заметила, что это не обычное говяжье мясо, приправленное пряным соусом с красным перцем, чья острота приятно обжигала рот. Салат и овощи были свежими и хрустящими, а толстый слой майонеза на поджаренной булочке создавал приятный контраст. Картошка фри горячая и хрустящая, количество бекона и плавленного сыра, как раз то, что надо, а соус Ренч идеальный, в тоже время густой и терпкий. Единственное, что разочаровало это Фадж (Прим. ред. Фадж название молочного ириса в англоязычных странах, где принято различать ирис без добавления молока (toffee) и ирис с молоком (fudge). Вкусно, но до стряпни бабушки Фрост далеко.
Я была настолько занята, набивая рот, что не заметила неодобрительные взгляды, направленные в нашу сторону, по крайней мере, не сразу. Я как раз сунула в рот последний кусочек Фаджа, как вдруг меня захлестнул всплеск эмоции. Гнев горячий, обжигающий, испепеляющий гнев. Сначала я подумала, что он направлен на меня, что в комнате находятся Жнецы, поэтому обернулась, пытаясь выяснить, кто уставился на меня и почему. И заметила группу парней, смотрящих в сторону нашего стола. Потребовалась ещё минута, чтобы понять, что взгляды их направлены на Рори и они были не единственными.
Мы сидели за столом в задней части обеденного зала, но каждый, кто проходил мимо, кидал на Рори злобный взгляд. Я также слышала перешёптывания:
Жнец...
Не могу поверить, что она продолжает ходить на занятия...
Почему она просто не бросит школу...
Рори тоже все это слышала. Ее плечи напряглись, спартанка так вцепилась в вилку, что костяшки пальцев побелели, а взгляд метался из стороны в сторону, она будто ждала нападения студентов. И вновь у меня появилось странное, почти болезненное ощущение дежавю. Все это напомнило, как подростки Мифа обращались со мной несколько недель назад, когда меня ложно обвинили в том, что я Жнец. Когда Вивиан хотела свалить на меня все те злодейства, что она сделала в том числе убийство некоторых наших одноклассников.
Видимо пристальных взглядов и перешёптываний им стало недостаточно, и несколько парней направились к нашему столу.
Ну-ка посмотрите, кто у нас для разнообразия появился в обеденном зале, издевался один из парней.
Ну-ка, ну-ка, съязвила Рори в ответ, посмотрите, кто до сих пор проваливает английский и все остальные предметы. Наверное, это ты, Дьюк.
Лицо Дьюка покрылось красными пятнами от злости. Он был высоким парнем, с мускулистым телосложением, в моей старой обычной школе он, скорее всего, играл бы в американский футбол. У него не было при себе оружия, но глядя, как он постоянно хрустит костяшками пальцев, будто ему не терпится шагнуть и ударить Рори по лицу, я поняла, что он викинг. А те сильные и славятся решением проблемы с помощью кулаков и не используя оружия.
Да ну, прорычал он. Может я не такой умный как ты, но, по крайней мере, мои родители не Жнецы. И они не совершили массового убийства в библиотеке. Ты не можешь сказать того же про своих, не так ли?
Я замерла. Как и все мои друзья. Мы обменялись взглядами, затем посмотрели на Рори. Ее родители были Жнецам? Они убили людей? В кампусе? Что ж, это объясняет, почему студенты третируют Рори, словно она не лучше грязи под их ботинками.
Лицо Рори было совершенно безучастным и закрытым, когда она отодвинула стул и встала перед Дьюком.
Я уже говорила тебе, чтобы ты не смел упоминать о моих родителях.
Ладони Дьюка сжались в кулаки.
Я буду говорить о них, когда захочу. И ты тоже сучка-Жнец.
Сучка-жнец.
Эти же слова несколько раз были написаны распылителем на дверях и стене возле моей комнаты в общежитии. Это мгновенно взбесило меня, потому что я кое-что узнала, когда прикоснулась к Рейчел что они с Рори не Жнецы, как в прочем и я.
Эй, окликнула я, отодвигая стул и поднимаясь на ноги. Оставь ее в покое. Она ничего вам не сделала.
Дьюк посмотрел на меня, и вновь презрительно усмехнулся.
Кто твоя подружка, Рори? Раньше я не видел её здесь, да и вот этих несчастных тоже.
Это Гвен, громко произнесла Рори, так, чтобы все рядом сидящие за столом услышали ее. Моя кузина. Ее отец был Форсети. А если точнее, он был братом моего отца.
Ненависть мелькнула в темных глазах Дьюка.
О-о-о, издевательски протянул он. Ещё одна Форсети. Так твой отец тоже был Жнецом, м-м?
Глава 18
Я не могла дышать. Перед глазами всё расплывалось, замерцали белые точки. Казалось, мир на мгновение остановился, а затем снова резко начал двигаться.
Мой отец был... Он был... Папа был Жнецом? Это невозможно. Такого просто не может быть. Это... не может быть правдой.
Рори смотрела на меня взглядом, в котором смешались гнев и сострадание, и тогда я поняла: это правда. Каждое ужасное слово, сказанное Дьюком, – правда. Её родители были Жнецами – и мой отец тоже. Как долго он служил Локи? Убивал ли людей? Мама знала об этом? А бабушка? Все эти вопросы так стремительно пронеслись в голове, что я слегка покачнулась.
– Что такое? – издевался Дьюк. – Не понравилась правда о своей ужасной семейке?
Он сделал шаг в моем направлении, но Рори выступила вперед, загораживая меня. Воинственно вскинув подбородок, она зло уставилась на него. Дьюк пренебрежительно скривился и снова сжал руку в кулак, готовясь к удару.
Отодвинулся еще один стул, и теперь нас с Рори заслонил Алексей.
– Достаточно, – отрезал он ледяным тоном. – Уходи.
– Верно, приятель, – согласился Оливер, вставая рядом с Алексеем. – Давай, шагай отсюда.
Поднялись и Дафна с Карсоном, Дьюк в конце концов понял, что его группа уступает в численности. И всё же он смотрел на Рори так, будто не мог представить себе ничего прекраснее, как протолкнуться мимо моих друзей и заполучить её – да и меня тоже.
– Как бы там ни было, – пробормотал он, – она всё равно того не стоит. Ни один Форсети не стоит абсолютным счетом ничего.
Сказав это, он вернулся обратно к своим друзьям. Там они расположились за столом и склонили друг к другу головы. По смеху, проклятиям и насмешливому тону было понятно, что говорят о нас – о моём отце.
Внезапно столовая показалась душной и маленькой. Я не могла дышать и те крохи воздуха, что попадал в лёгкие, сразу же с хрипом выдыхались обратно. Наклонившись, поискала сумку, затем снова выпрямилась.
– Гвен? – позвала Дафна с озабоченным видом.
Я покачала головой.
– Мне нужно... просто нужно побыть одной несколько минут. Хорошо?
Алексей собрался последовать за мной вне зависимости от моего желания, но Оливер положил руку ему на плечо.
– Всё нормально, – пробормотал он. – Оставь её.
Не говоря больше ни слова, я поспешила на выход. В конце концов, я оказалась в библиотеке Древности. Как и дома, когда меня что-то обременяло, я всегда шла в библиотеку. Когда доводилось переживать тяжёлые испытания из-за Жнецов, когда узнавала какую-то жуткую тайну или каким-то образом мне в который раз разбивали сердце.
Я не обращала внимание, куда иду, и уже наполовину пересекла главный проход, когда обнаружила Аякса и Ковингтона за стойкой выдачи книг, полностью сосредоточенных на разговоре. Не хотелось, чтобы они меня заметили и подозвали к себе, поэтому, свернув меж стеллажей, я направилась на второй этаж к статуе Ники. Подойдя к ней, бросила сумку на пол и свернулась калачиком у ног богини.