– Всё хорошо, – крикнула я подругам. – Это не Жнецы.
Снег захрустел, затем Дафна и Рори встали рядом.
– Капкан, – брезгливо сообщила Рори. – Похож на медвежий, но у него больше зубцов. Жнецы прячут их в лесах, чтобы ловить грифонов или волков Фенрир. Чем сильнее пытаешься вырваться из ловушки, тем глубже зубцы впиваются в плоть. При звуке голоса Рори хвост маленького грифона начал хлестать то вправо, то влево, зверь разглядывал каждого из нас. Он сильнее прищурился и, не считая мельтешащего хвоста, совсем не двигался. Внезапно существо подпрыгнуло в воздухе, нацелив когти на моё горло...
Но прикреплённая к дереву цепь рванула грифона назад, так что он свалился на землю где-то метрах в двух от меня. Существо завизжало от удивления и боли, но я расслышала плачь в его крике. Несмотря на его храброе поведение, грифон был напуган, изможден и испытывал боль. Мне слишком хорошо были знакомы эти ощущения. Жнецы и их злобные планы оказывали влияние на каждого.
– Спокойно, малыш, – сказала я, затем сняла перчатки, вытянула правую руку и медленно приблизилась к животному. – Мы здесь не для того, чтобы причинить тебе боль. Мы уберём эту отвратительную штуку с твоей лапы.
– Что ты делаешь? – зашипела Рори. – Этот грифон откусит тебе руку, если ты подойдёшь слишком близко. Только на случай, если ты не заметила: он разорвал бы тебе глотку, если бы цепь не рванула его назад. Совсем с ума сошла?
– Позволь представить тебе Гвен, – издевалась Дафна. – Сумасшествие – её конёк. Поверь мне, по сравнению с некоторыми поступками, которые она уже совершила, вот это – просто смешная забава.
Я бросила на подругу сердитый взгляд, затем снова повернулась к грифону.
– Он ведь просто испуган и сбит с толку, – сказала я. – Поэтому он пытался на меня напасть. Я не оставлю его здесь, чтобы Жнецы смогли его найти. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что они причинят этому малому.
– Ладно, ладно. Поиграйся в героя, – пробормотала Дафна. – Но потом не упрекай меня, если что-то пойдёт не так.
Я отдала Вика валькирии, потом встала на четвереньки, чтобы находится на одном уровне с грифоном, и медленно поползла к нему. Существо сидело на задних лапах и наблюдало за моим приближением ещё более бдительно, чем раньше. Его когти впились в покрытую снегом землю, он будто размышлял над тем, чтобы ещё раз кинуться на меня. Я видела недоверие в глазах грифона, но я предприму кое-что, чтобы оно исчезло – даже если он снова нападёт на меня.
Я подползала все ближе и ближе. Грифон уже давно мог кинуться и атаковать меня когтями – без особых усилий. Вместо этого существо внимательно следило за мной. Может быть, грифон чувствовал, что я не враг. Может, догадывался, что я хочу ему помочь. Или, возможно, всего лишь хотел подпустить меня к себе как можно ближе, чтобы причинить как можно больше ущерба. Сейчас я это и выясню. Теперь я была всего на расстоянии метра от животного, потом полметра...
Я сделала глубокий вдох, бросилась вперёд и положила руку на переднюю лапу грифона.
Глава 22
Первое, что наполнило мою голову – боль молодого грифона. Каждое крошечное движение, малейшее перемещение, каждый поверхностный вздох, казалось, загоняют железные зубцы ловушки глубже в заднюю лапу животного. Я поморщилась, отодвигая это чувство в сторону, чтобы погрузиться глубже в разум грифона. Я хотела найти способ заставить существо доверится мне на достаточно долгое время, чтобы мы смогли снять ловушку с его лапы.
Грифон пытался уклониться, но я держала его так осторожно, как могла. Я смутно понимала, что его морда склонилась к моему лицу, а клюв щелкнул прямо перед носом, чтобы сказать: отпусти или... Но я не отпустила. Сомневаюсь, что мне ещё раз удастся прикоснуться к нему, если сейчас отпущу его. И тогда мы вообще не сможем ему помочь.
Поэтому я ухватилась за него крепче и воспользовалась психометрией. Один образ сменял другой, я будто смотрела высокоскоростной фильм о жизни грифона. Большинство воспоминаний показывали грифона высоко в голубом небе, а меня наполняло чувство удивления и дикости, сопровождаемые глубоким спокойствием.
Больше не существовало ничего такого, что нравилось бы ему больше, чем широко расправить крылья и кружить в воздушных потоках, поднимающихся со склонов гор. Но я уловила также и другие образы и звуки, преимущественно от взрослых грифонов, летающих с ним рядом и образовывающие своего рода формацию. И, в конце концов, я увидела другого грифона, он казался больше, сильнее и был более диким, чем все остальные. Вожак стаи – и отец малыша-грифона. Больше всего маленьком грифону однажды хотелось стать таким большим, сильным и выносливым, как его папа. От этих мыслей, чувств и образов на моих губах расцвела улыбка.
Медленно, очень медленно я перенесла свои мысли на грифона, в попытке дать ему почувствовать, что я друг, а не Жнец, который хочет его поймать и навсегда оторвать от семьи. Я показала существу образы о том, как я в библиотеке Древности, в Креос-колизее и во всех других местах сражалась против Жнецов. Но эти образы, казалось, только запутали его, поэтому я сосредоточилась на своих воспоминаниях о Нотт и показала их ему.
Но и это не сработало. Грифон закричал мне в ухо и захлопал крыльями по моему телу, пытаясь отогнать прочь. Казалось, он боится, что волк Фенрир может выпрыгнуть из моих мыслей и напасть на него. Поэтому я попыталась показать ему образы, как играю с Нюктой. Но ничто не утешало недоверие грифона, и я почувствовала, что он размышляет над тем, чтобы снова наброситься на меня.
В отчаянии я призвала все свои воспоминания о статуях грифонов рядом с библиотеки Древности. И малыш-грифон сразу же замолчал. Я дала ему почувствовать, какими красивыми считаю эти статуи, какими благородными, величественными, мужественными, сильными и дикими. И более чётко пыталась показать, что смотрю на грифонов, как на своих молчаливых друзей, что хочу быть другом и ему тоже.
Это было так чертовски сложно, особенно потому, что грифон продолжал бить меня крыльями и пытался вырваться. По лицу тёк пот, но я держала позицию, используя всю свою энергию, всю свою магию, полностью сосредоточившись на том, чтобы достичь разума грифона и усмирить его. В конце концов, я почувствовала, как зверь успокоился, ощутила его понимание, что я не причиню вреда; что я только хочу убрать ловушку с его лапы. Пока этого должно быть достаточно, для большего у меня просто нет сил.
Я открыла глаза, отпустила лапу грифона и вытерла холодный пот со лба. Потом оглянулась через плечо на Дафну.
– Хорошо. Теперь ты можешь снять ловушку с его лапы. Он нас не укусит.
Рори смотрела, распахнув глаза, сначала на меня, а потом на грифона.
– Как ты это седлала? Только что я думала, что он в любую секунду может оторвать тебе нос и забить до смерти крыльями. А теперь он кажется щенком, которого можно погладить.
Она была права. Грифон лёг на бок, подставляя мне свой живот. Я осторожно провела пальцами по мягкому бронзовому меху, затем подняла руку и почесала его по голове. Нюкте это очень нравилось и, учитывая счастливое повизгивание, которые он издавал, грифону тоже.
– Ну, что я могу сказать? – я усмехнулась. – У меня просто волшебные ручки, когда речь заходит о животных.
Дафна фыркнула.
– Более вероятное объяснение в том, что ты ненормальная.