— А мне известно. Вот эти сигареты я только что купил у Джеральдин. Трудно было не заметить, что девушка перепугана, и я спросил у нее, когда она в последний раз видела Зонаса. Мой вопрос произвел на нее сильное впечатление, однако, ответить на него она отказалась. Чтобы проверить возникшее подозрение, я вышел в холл, поговорил с девушкой-гардеробщицей, которая отвечает на телефонные звонки, и та выложила мне все, что я хотел звать. Зонас позвонил в половине седьмого и велел передать Джеральдин, чтобы та поторапливалась…
Линел попытался заговорить, но Гаунт движением руки остановил его.
— Я не собираюсь копать под Джеральдин, Линел, так что у вас нет никаких оснований для беспокойства… Даже если вы неравнодушны к Джеральдин. — Он широко улыбнулся. — У меня и в мыслях нет подозревать каждого, кто находился под той крышей в то время. Но с какой целью Зонас хотел встретиться с ней?
Его вопрос не доставил Линелу удовольствия. Он встал и начал шагами мерить комнату.
— Послушайте, мистер Гаунт, я предпочел бы играть с вами в открытую. — Он остановился и посмотрел в лицо детектива. — Буду с вами откровенен: я рад, чертовски рад, что Зонас мертв. И любой, кто его знал, рад этому. Зонас был грязным развратником.
Гаунт покачал головой.
— То, что вы сказали, хорошо согласуется с тем, что мне известно о Зонасе. Однако, даже если человек действительно развратен, это не дает права лишать его жизни.
— Джеральдин посоветовал встретиться с Зонасом я. И я настоял, чтобы она пошла к нему и сказала, чтобы он раз и навсегда оставил ее в покое, — заявил Линел и раздавил в пепельнице свою недокуренную сигарету. — Зонас буквально отравлял жизнь этой малышки в течение последних месяцев. Джеральдин выглядит ребенком, но ей двадцать четыре года. У Зонаса были на нее какие-то особые виды. Видите ли, даже я не все знаю о деятельности Зонаса, но всегда подозревал что после официального закрытия клуба здесь творится что-то скверное. Видимо, Зонас хотел заставить Джеральдин принимать участие в происходящем. В чем именно и на каких ролях, я не знаю. Она избегала говорить со мной на эту тему. И вот сегодня, когда я был здесь, Джеральдин пришла в клуб и разоткровенничалась со мной. Видите ли, она всегда относилась ко мне с симпатией и доверием… — Он слетка смутился. — Но, по вполне понятным причинам, она была очень осторожна. Девушка боялась Зонаса — здесь все его боялись. Возможно, он раскопал какие-то компрометирующие материалы или просто запугал ее. На это он был мастер. Тогда я сказал, что самым лучшим выходом для нее было бы встретиться с Зонасом, сказать ему, что она все рассказала мне, и отказаться от сомнительных предложений. В такой ситуации он мог изменить свои планы и оставить ее в покое. Я посоветовал ей немедленно позвонить Зонасу по телефону и сказать, что она хочет поговорить с ним, не указывая конкретно о чем.
Она согласилась и тут же, прямо отсюда, позвонила ему. Зонас назначил встречу на шесть пятнадцать. Из того, что узнали вы, можно сделать вывод, что Джеральдин к нему в назначенное время не пришла. Вот он и позвонил сюда, чтобы поторопить ее.
Гаунт докурил сигарету и тут же закурил новую.
— Любопытно… Очень любопытно… — пробормотал он. — Ну, а теперь, Линел, приготовьтесь ответить на самый важный вопрос. Вы достаточно хорошо знали Зонаса и, как мне кажется, лучше других знали людей, которые его окружали и на него работали. Так вот, кто из них имел основания больше других желать смерти Зонаса. Представьте себе, что Зонас жив. Кого бы вы поставили в списке желавших его смерти первым?
Линел подумал, прежде чем ответить.
— Боюсь, вы мне не поверите, мистер Гаунт, если я скажу, что в таком списке я поставил бы первым… самого Мариоса Зонаса.
Гаунт взглянул на него в недоумении.
— Зонаса? Но почему?
Линел оперся локтем на стол, глядя на Гаунта.
— А потому, что Зонас не раз и не два задумывался над самоубийством. Он, можно сказать, был внутренне готов лишить себя жизни. За прошлый месяц я не раз слышал, как он говорил, что устал от всего и что знает, как в два счета с этим покончить. И, поверьте мне, он говорил это не без причины. С одной стороны, он испытывал финансовые затруднения. Разумеется, он говорил вам об инцидентах с отчетностью? С другой стороны, у него было очень неважно со здоровьем. Две недели назад его скрутил сердечный приступ, и он прямо на работе потерял сознание. Естественно, он обратился к врачу, и тот сказал ему, что у него запущенная болезнь сердца. Не думаю, чтобы он долго продержался…
Линел умолк. Взяв карандаш, он неосознанно чертил на листе бумаги какие-то линии. Наконец он поднял голову и сказал: