— Мы ни в чем не можем быть уверенными! — надрывалась Немезида, — Винсент Лейпф, ты же не военный. Тебя…
— Осудили на пожизненный срок за убийство вышестоящего офицера и ещё семнадцати человек, — повернулся к голограмме Винсент, — Меня выдернул из колонии Разумовский, предложив альтернативу.
Немезида некоторое время молчала, а потом произнесла:
— Так воспользуйся ею…
— Не могу, — хмыкнул мистик, — Знаешь почему?
Подняв взгляд, мужчина хмыкнул. Рядом с голограммой стояла его мать. Такая, какой она была до смерти их отца. С дорогом брючном костюме, стройная, цветущая… Яркая. Это потом она не справилась с бизнесом, который оставил отец, а затем и не смогла оплачивать кредит, взятый им на открытие своего дела. Без него всё остановилось… А семья… Теперь уже окончательно умерла. Винсент последний.
— Винс, — улыбнулась мама, — Почему ты опаздываешь? Мы тебя ждем, между прочим.
Покачав головой, Лейпф перевел взгляд на голограмму Немезиды.
— Винсом меня называла мать. По этому я ненавижу, когда так кто-то ко мне обращается.
— Ты…
— Я вижу их. Брата, мать… Эта тварь, что тут на станции, даже образы моей собаки присылала. Да ещё такие натуральные… Ты понимаешь, что это означает? Если мистик, даже не послушник, а полноценный мистик, не в состоянии защититься от этого, то такую срань надо уничтожать.
— Но мощности реактора «Ночного полета не хватит», — покачала головой голограмма ИскИна, — Чего ты этим добьешься?
— Алекс… Он прошел. Он за гермо-створом. Это противоударная тяжелая дверь. Она выдержит, как и основная часть станции. Поврежден будет только этот сектор…
— Но зачем? — спросила ИскИн.
Всё это время Немезида пыталась обойти блокировку, включенную мистиком. Частично это даже удалось. Во всяком случае, дроиды вернулись под её контроль. Впрочем, осознавая возможности Лейпфа, ИскИн трезво оценивала свои шансы на успех.
В этот момент экстренно переведенному под ручное управление ремонтнику удалось запустить вывод из крио-сна Грейс О’Брайн. На взгляд Немезиды она была наиболее подходящей в качестве помощи Алексу кандидатурой. Оставалось лишь помочь ей выбраться с корабля.
Загрузив во второго ремонтника информацию о ситуации, ИскИн отправила его в медотсек. Там имелся свой ИИ, который получив информацию, принял решение мгновенно. Меддроиды рванули в помещение с крио-капсулами, неся инженерный бронекостюм Грейс и стимуляторы. Пока девушка приходила в себя, машины одели её, загерметизировали костюм, а затем поволокли к нижней шлюзовой камере.
— В любом случае, это не повод лишать Алекса возможности выжить.
— Алекс тоже ловит глюки, — горько усмехнулся Винсент, — Ты это сама видела. Он так же заражен этой сранью… А рассчитываю я на то, что после уничтожения нашей пташки, ему не выжить и придется подрывать станцию.
— Помощь всё равно прибудет, — покачала головой голограмма, одновременно с разговором контролируя действия дроидов.
Грейс уже покинула корабль и теперь один из дроидов-ремонтников, закрепившись магнитными захватами на обшивке, волок полубессознательную девушку к точке аварийного выхода у платформы монорельса, куда добрался Варнер. Там у неё будет шанс выжить. Себя Немезида списала со счетов, понимая, что Лейпф попросту сошел с ума и решил покончить с собой, прихвати за одно и остальную часть команды.
— Какая помощь? — хмыкнул Винсент, — Разумовский дал мне это! — покрутил перед голограммой ключ к системе самоуничтожения корабля мистик, — Ты осознаешь, что он прекрасно осознавал для чего нужны такие вещи? Если он и не знал о происходящем тут, то ему приказали сделать это те, кто в курсе ситуации.
— Это не повод…
— Да плевать я хотел на поводы! — взорвался мистик, — Плевать хотел на причины! На всех! На Разумовского! На Варнера! На Орден и флот! Вы все твари! Я для вас просто пустое место! Отребье, которым можно пользоваться и понукать! Сброд из трущоб!
— Винсент! Успокойся! — попыталась было вразумить мужчину Немезида, — У тебя истерика, словно ты сопливая целка, которую по кругу пустили! Ты…
— Катись в Бездну! — ответил мистик, — Ты просто кусок металла! Ты даже не живая! Ты пустое место и тебе не понять каково это — жить, чувствовать, терять… Не понять каково это всегда быть в тени и никому не нужным!
— Ты думаешь, что Алекс жил иначе? — хмыкнула ИскИн, — Ты думаешь, что у меня нет чувств? Ты глупец и невежда. Ничтожество.