Внезапно появившаяся из небытия Наталья Берроуз оказалась настоящим подарком судьбы для Разумовского. Причем, со всех сторон. И если изначально майор просто хотел таким образом посадить на крючок Варнера, а потом приставить к нему нормального аналитика, то разобравшись в подоплеке ситуации, был готов расцеловать девицу в любое место, куда она ткнет пальцем.
Семья девушки — достаточно серьёзные люди. Потомственные военные — флотские и пехотные. Они планировали отправить своих детей на военную службу. Сына выучить на офицера флота, а дочь — в военную разведку. Её специальность в Академии Связи называлась — «Системы управления, контроля доступа, цифровой безопасности, связи и перехвата». Вот уж кладезь…
После несчастного случая девочку, формально, мертвой не объявляли. По документам она числилась находящейся в коме на длительном лечении. На Нова-Терра ей оформили долгосрочный академический отпуск. Состояние же девушки…
Найденная медицинская карта говорит сама за себя. Остановка сердца, поражение дыхательных путей, обморожения… Некоторое время девушка находилась на системе поддержания жизни, но спустя неделю её поместили в крио-сон, в котором держали
По сути, всё, что оставалось сделать — скрыть факт наличия у неё нейро-сети и подключенных к ней имплантов. С одной стороны, они запрещены законом, но в нём же есть ряд исключений — по медицинским показаниям. Например, для лиц с повреждениями спинного мозга, которые не удалось вылечить медикаментозно или оперативным вмешательством. Тогда имплантация нейросети и соответствующих дополнительных имплантов — оправданы и разрешены. В случае с Берроуз — она под эти дополнения к закону попадает… Вот только возникает ещё одна проблема. Что именно ей было установлено? Если стандартный медицинский комплекс — это один разговор, а если нечто подобное «унисолу» — уже другой.
Майор решил подстраховаться и действовать исходя из того, что родня Берроуз решилась нарушить закон. Потому, Разумовский приготовил для девушки, сделанные задним числом, документы о разрешении на использование комплекса «унисол». Понятно, что не сам, а через свои личные связи «в верхах». Стало это всё в очень круглую сумму, потому Варнеру, который, по большому счету, заварил кашу, придется покупать новый корабль за свой счет, а средства, которые майор выбил в качестве компенсации за гибель «Ночного полета» уйдут ему в карман. И то, эта сумма покроет только половину личных расходов офицера.
Впрочем, Разумовский не слишком расстраивался. Одни только сведения по Родии, принесенные Варнером, дали майору не только пометку в личном деле и орден, но и премию, раза в четыре большую, чем нынешние траты.
Однако, смерть капитана и Берроуз, если таковая произойдет, не просто ударит по майору как по куратору мистика и его будущей напарницы, но и пустит в трубу все вложения в эту парочку, включая выбивания из МВД и СИБ лицензий, патентов и дипломов для Алекса.
Хмыкнув, Разумовский набрал номер своего друга из УСБ, с которым знаком почти двадцать лет.
— Здравствуй, — появилась голограмма мужчины в штатской одежде.
Собеседник майора сидел на диване, в рубашке с расстегнутой верхней пуговицей и большой кружкой, из которой шел пар.
— Привет, Джон, — усмехнулся Разумовский, — Как поживаешь?
— В пределах разрешенного законом, — улыбнулся мужчина, — А ты? Всё плетешь сети?
— Служба у меня такая, — пожал плечами майор.
— Верю, — кивнул собеседник офицера, — И понимаю… Полагаю, что у тебя возникли сложности?
— Более чем, — кивнул майор, — Флотские хотят спустить в унитаз плоды моей работы в лице двух агентов.
— Ты об этом уже говорил, — лаконично произнёс Джон, делая глоток из кружки, — Что-то изменилось?
— Да, к несчастью, — вздохнул Разумовский, — И не в лучшую сторону.
— Я очень внимательно тебя слушаю, — кивнул Джон, — Но ты мне будешь должен очень хорошего коньяка. И не бутылку, а ящик.
— Эм… Думаю, мы договоримся о марке, — усмехнулся майор.
— Конечно, договоримся, — милостиво согласился мужчина, — Я же не зверь… А теперь рассказывай, что у тебя случилось, если ты второй раз за сутки звонишь с видом обреченного?