Новость вызвала удивленные восклицания:
«О чем вы говорите?»
«Невероятно, непостижимо!»
«Вы шутите, или это какая-то провокация?»
«Все очень серьезно, — ответил Морлок. — Асрубал обвиняется в тяжких преступлениях, в том числе в мошенничестве, в хищении, в казнокрадстве и в убийствах».
Старейшины возмутились. «Очевидно, что вы стали жертвой мистификации! — бушевал Феродик дин-Урд, высокий господин с вытянутым лицом, глубокими глазницами и трупным оттенком кожи. — Асрубал — мой уважаемый родственник!»
Креван дин-Намари воздел руки к потолку: «Помилуйте, Морлок! Вы действуете с неоправданной поспешностью!»
«Господа, если вы не возражаете, я объясню фактические обстоятельства дела», — отозвался юстициар.
«Будьте любезны! Нам не терпится их узнать!»
Неспешно, бесстрастным тоном, Морлок изложил причины задержания Асрубала. Старейшины слушали его с явным скептицизмом.
Эзмор дин-Слэйярд пожаловался: «По меньшей мере, вы зря наделали столько шума. Неужели нельзя было уладить этот неприятный скандал за закрытыми дверями?»
Ардриан выпрямился: «Вы считаете, что убийство моей дочери — не более чем «неприятный скандал»?»
«О нет! Ни в коем случае!»
Феродик умоляюще протянул длинную костлявую руку: «Не будем забывать о логике вещей! Обвинения не доказаны. Все это дело может оказаться не более чем фантасмагорией».
«Значит, вы думаете, что наши инопланетные гости — злонамеренные сумасшедшие?» — спросил Морлок.
Феродик бросил быстрый взгляд в сторону Мэйхака и Джаро: «Не могу судить о надежности их показаний, пока не познакомлюсь с ними поближе. Тем не менее, нельзя не учитывать то обстоятельство, что они с другой планеты».
«А в том, что касается конторы Лоркина, — раздраженно вмешался Креван, — я никак не могу понять, почему вдруг из-за нескольких недосчитанных грошей поднялась такая суматоха».
Мэйхак вежливо поправил его: «Асрубал в общей сложности украл больше полумиллиона сольдо, что трудно назвать несколькими грошами».
«Обвинения предъявлены, и расследование неизбежно, — заключил юстициар. — Завтра утром я попрошу членов Совета старейшин официально определить предлагаемую меру наказания. Заседание Судейской коллегии состоится вечером того же дня».
«Так скоро? — воскликнул Феродик. — Вы проявляете необычайное усердие!»
«Подобные дела вызывают у меня отвращение, — с каменным лицом ответил Морлок. — Чем скорее мы закончим расследование, тем лучше».
Феродик поднялся на ноги: «Мне нужно подумать о возникшей ситуации, в связи с чем разрешите мне удалиться».
Другие старейшины присоединились к нему. Ардриан проводил их к выходу.
Мэйхак и Джаро тоже приготовились уйти. Морлок и Ардриан наблюдали за тем, как Джаро вызвал спустившийся в сад аэромобиль. Ардриан спросил: «Вы вернетесь утром?»
«Когда это вас устроит».
«Значит, утром».
2
На следующий день Мэйхак и Джаро снова спустились в Ромарт, на этот раз в сопровождении Скирли. Гэйнг Нейтцбек оставался на борту «Фарсанга», сообщаясь с Мэйхаком по радио. Часа через два после восхода солнца Ардриан отвел трех гостей в Коллокварий, где уже собрались члены Совета старейшин. Наряженные в древние традиционные костюмы, они представляли собой впечатляющее зрелище.
Так начался процесс, который чужеземцы находили, по большей части, загадочным. Выступив с кратким заявлением о том, что имя Асрубала упоминалось в связи с серьезными преступлениями, совершавшимися на протяжении многих лет, юстициар Морлок заключил, что в сложившейся ситуации было бы лучше всего, если бы Судейская коллегия выяснила обстоятельства этого дела.
Феродик дин-Урд спросил: «Кто предоставил соответствующую информацию?»
«Господа, сидящие перед вами».
«Не правда ли, что они — инопланетяне, прилетевшие из далекой Ойкумены?»
«Это так».
«Гм. Их показания могут быть искажены невежеством или предрассудками».
«Маловероятно».
Феродик продолжал ворчать, но Морлок уселся и впоследствии мало интересовался продолжавшимся разбирательством. Советники обменивались немногословными фразами — иногда не относившимися к делу, иногда невразумительными. Время от времени к Морлоку обращались с вопросом; тот отвечал кратко и по существу. В какой-то момент старейшина наклонился над столом и попросил Скирль поведать о событиях ее жизни. Скирль рассказала старейшинам о Сассунском Эйри в Танете и о Пири-Пири, дворце ее матери на Мармоне. Она пояснила, что получила по наследству право принадлежать к клубу «Устричных кексов», не уступавших рангом «Кванторсам» и «Лохмачам» и вместе с ними составлявших избранную группу людей, называемых Семпитерналами, для которых статус уже не имел значения. Ей трудно было сопоставить условия, существовавшие в Танете, с традициями Ромарта, так как в Ромарте была неизвестна цивилизованная система настойчивого продвижения по ступеням социальной иерархической лестницы из одного клуба в другой. Скирль отважилась предположить, что понятие о вызывающем всеобщее уважение рашудо могло бы примерно соответствовать принадлежности к одному из клубов Квадратуры круга или, может быть, к числу «Цыплят-извращенцев». Условия жизни в Танете могли быть самыми разнообразными. Большинство местных жителей выбирали род занятий, соответствовавший их наклонностям и предпочтениям. Некоторые приобретали космические яхты и путешествовали по мирам Ойкумены в полном комфорте; между прочим, Скирль и ее спутники прибыли на Отмир на борту именно такой космической яхты, парившей теперь на высоте трех миль над Ромартом.