«Сколько лет этим книгам?»
«Обычай оставлять после себя «книги жизни» вошел в моду примерно три тысячи лет тому назад, и эта традиция продолжалась не меньше тысячи лет. В какой-то момент интерес к подобным занятиям внезапно пропал. Теперь никому и в голову не придет посвящать столько времени и трудов составлению иллюстрированных мемуаров».
«Записывать и зарисовывать воспоминания и фантазии лучше, чем прожить всю жизнь и ничего после себя не оставить».
«Да, — задумчиво произнес Роблей. — Думаю, что вы правы». Он взял книгу из рук девушки и безразлично пролистал несколько страниц, время от времени приглядываясь к деталям изысканных рисунков и орнаментов: «Древние роумы во многом на нас походили, конечно, хотя странно видеть их причудливые костюмы и пытаться представить себе, как и чем они жили. Возникает впечатление, что они были счастливее нас. Сегодня во всем ощущается усталость. Ромарт разлагается, его былое величие никогда не вернется». Роблей поставил книгу на полку: «Я редко заглядываю в эти жизнеописания. Они навевают мрачное настроение, от которого я не могу избавиться несколько дней».
«Жаль! — сказала Скирль. — На вашем месте я отправилась бы познакомиться с настоящей жизнью на других планетах Ойкумены и, может быть нашла бы себе полезное применение, соответствующее моему характеру».
Роблей тоскливо улыбнулся: «Тогда мне пришлось бы работать только для того, чтобы платить за кров и пищу».
«Вполне возможно».
«В Ромарте мне не нужно работать. Я живу во дворце, меня превосходно кормят. Трудно игнорировать разницу».
Скирль рассмеялась: «Вы отрезали себя от действительности, замкнувшись, как устрицы в раковинах».
Роблей поднял брови: «Вы не стали бы так говорить, если бы знали меня лучше! Я дрался на четырех дуэлях и дважды выходил на охоту за призраками. Кроме того, я — капитан драгунов. Но довольно говорить обо мне! Давайте поговорим о вас. Прежде всего, вопрос чрезвычайной важности: вы уже с кем-то обручены?»
Искоса взглянув на молодого роума, Скирль попыталась соврать: «Не совсем понимаю, что вы имеете в виду...» Роблей был приятным и галантным собеседником, а немного пофлиртовать еще никому не мешало. «По существу, — оправдывалась перед собой Скирль, — я всего лишь изучаю социологию кавалеров-роумов».
«Я имею в виду следующее, — Роблей на мгновение прикоснулся к ее плечу. — Можете ли вы свободно принимать решения, не отчитываясь ни перед кем?»
«Разумеется! Мне никто не указывает, что делать».
Роблей улыбнулся: «Вы родились и выросли на другой планете. Тем не менее, вам свойственна любопытная привлекательность — мне трудно объяснить, в чем она заключается».
«Я — экзотическое существо, — отозвалась Скирль. — Меня окружает завораживающая тайна неизвестности». Они улыбнулись друг другу. Роблей начал было отвечать, но вдруг прервался, резко повернувшись к книжным полкам. Скирли тоже показалось, что она слышала какой-то звук — словно кто-то украдкой переместился в укрытии. Оглядываясь через плечо и обозревая библиотеку, она в то же время вынула из-за пояса пистолет-лучемет, который взяла по настоянию Мэйхака. Никто не появился. «Что это?» — хрипловатым полушепотом спросила она.