«Здесь давние традиции, — ответила Скирль. — Роумы одеваются по-разному, в зависимости от времени суток и ситуации. По сути дела, люди везде так делают, на какой бы планете ты не оказался».
«На эту женщину приятно смотреть, — заявил Гарлет. — Не могу отвести глаза от ее изящных движений. Я хотел бы к ней прикоснуться. Будь добра, позови ее, чтобы она к нам подошла».
Скирль рассмеялась: «Гарлет, опять ты говоришь глупости! То, что ты хочешь сделать, невежливо — барышня будет удивлена и рассержена. Разве ты забыл то, что я тебе говорила об этикете? Если ты хочешь, чтобы тебя уважали, чтобы с тобой вежливо обращались, тебе придется сдерживать такие побуждения».
Гарлет смерил собеседницу оценивающим взглядом: «На тебя тоже приятно смотреть. У тебя и у этой женщины есть что-то общее. Что именно, не могу определить».
«Это нормальное ощущение, — спокойно сказала Скирль. — Оно происходит от инстинкта продолжения рода и, как правило, приводит к появлению на свет детей».
«Каким образом?»
Скирль пришлось приступить к объяснению, в общих чертах, процесса воспроизведения потомства. «Об этом можно говорить очень долго, — начала она. — Существует множество различных обычаев и представлений, но все они требуют строгого соблюдения ритуалов».
«Ничего не знаю ни о каких ритуалах, — ворчал Гарлет. — Шим никогда о них не упоминал».
«Трудно было бы ожидать, чтобы гричкин рассуждал о таких вещах. Процесс, как правило, начинается с того, что мужчина и женщина испытывают взаимное влечение. Такое влечение называют «привязанностью», а иногда «любовью». Движимые этими эмоциями, мужчина и женщина могут заключить общественный контракт, именуемый «браком», хотя во многих случаях их совместное проживание не нуждается в формальной договоренности. В частности, Джаро не подписывал со мной никакого договора, но мы живем вместе. В таких условиях общепринятыми условностями разрешается использование мужчиной и женщиной, наедине, их половых органов в процессе так называемого «совокупления». Совокупление на людях считается неприличным и не допускается; такие вещи всегда делаются без присутствия посторонних».
Гарлет наклонился вперед, глаза его горели: «Расскажи подробнее о совокуплении! Как это делается?»
Напряженно выпрямившись на стуле, Скирль смотрела вдаль. Тщательно выбирая слова, она вкратце разъяснила процесс совокупления в самых общих и безличных терминах. Гарлет не скрывал живой интерес к этому вопросу, неотрывно глядя Скирли прямо в лицо. «Такова, — заключила Скирль, — обычная система воспроизведения потомства, характерная не только для людей, но и для многих других существ».
«Возникает впечатление, что это приятное времяпровождение, — заметил Гарлет. — Давай попробуем здесь и сейчас! Чем это место хуже любого другого?»
«Ты ошибаешься! — возбужденно возразила Скирль. — Такие вещи делаются только наедине!»
«Тогда давай вернемся во дворец и уединимся у меня в комнате. Если понадобится, мы можем позвать Фанчо, он нам поможет».
Скирль покачала головой: «Этим нельзя заниматься, нарушая правила. Джаро будет огорчен, если узнает, что я совокупляюсь с другими мужчинами, даже если это делается с помощью Фанчо».
Гарлет уставился на нее с осуждением: «Какое мне дело до Джаро и его огорчений? Он ничего не значит! Забудь о нем, и мы сразу займемся совокуплением, это интересно!»
Разрываемая несовместимыми стимулами веселья, раздражения и жалости, Скирль пыталась говорить самым сдержанным тоном: «Все не так просто. Меня объединяет с Джаро связь, подобная заключению брака, накладывающая взаимные обязательства. Такие обязательства необходимо выполнять».
Уже привставший было Гарлет опустился на стул. «Вот, так всегда! — процедил он сквозь зубы. — Всему мешает Джаро».
«Пора возвращаться в Карлеон, скоро обед», — напомнила Скирль и поднялась на ноги.
«Я не хочу обедать. Я останусь здесь».
«Как тебе угодно. Ты знаешь дорогу назад».
Скирль стала переходить площадь. Сначала Гарлет возмущенно смотрел ей в спину, после чего передумал и догнал ее. Они вернулись в Карлеон вместе — в полном молчании.