Братья неподвижно смотрели друг на друга. «Напряжение растет! — воскликнул Гарлет. — Оно ширится, как пузырь, пузырь вот-вот лопнет!»
«Гарлет, подумай, что ты делаешь! — закричал Джаро. — Я твой брат! Я приехал, чтобы тебя спасти!»
Гарлет усмехнулся: «Тебе ничто не поможет! Моя боль неутолима. Пора!» Его голос дрожал от возбуждения: «Я нажимаю на курок! Я стреляю!»
Как только палец Гарлета прикоснулся к курку, Джаро стремительно откатился в сторону. Голубая молния пронеслась мимо его головы вниз, поразив цоколь, поддерживавший высокий медный резервуар. Резервуар опрокинулся на преобразователь энергии, взорвавшийся от удара. Осколки стеклянных труб со звоном посыпались на пол.
Гарлет ничего не замечал. Поджав губы, он выстрелил снова в тот момент, когда Джаро пнул его по ногам. Гарлет взмахнул рукой, чтобы устоять, и голубой разряд пронесся по веренице установленных внизу трансформаторов — охваченные пламенем, они взрывались один за другим. Под балконом в ужасе кричали гричкины; где-то еще ниже раздавался визг белых призраков.
Не обращая внимания на шум и взрывы, Гарлет шагнул вперед и выстрелил в третий раз — Джаро едва успел спрятаться за стойкой металлической фермы. На этот раз голубой разряд поразил гигантский центробежный сепаратор, расколовшийся и обвалившийся на резервуары с пульпой. Стенки резервуаров смялись, их содержимое стало с шумом выливаться наружу. По всему подвальному этажу Фондамента трещало пламя, разлетались фейерверки искр. Гарлет наконец осознал причиненное им ужасное разрушение. Сжимая в руке лучемет, он с удивлением смотрел на происходящее под балконом.
Джаро приподнялся на колени, подобрал валявшийся рядом лом и с трудом выпрямился. Гарлет снова повернулся к нему, спокойный и уверенный в себе. Джаро ткнул монтировкой ему в лицо. Гарлет издал яростный вопль и отшатнулся, наткнувшись нижней частью спины на поручень балкона. Он поднимал лучемет. Не мешкая, Джаро развернулся и огрел его ломом по голове. Размахивая руками, Гарлет потерял равновесие и перевалился через поручень. Кувыркаясь в воздухе, он упал в лужу горящих реактивов, несколько раз дернулся и затих.
Тяжело дыша, Джаро с ужасом и жалостью смотрел вниз, на почерневшее тело брата. Все было кончено, он больше ничего не мог сделать. Повернувшись, Джаро выбежал из Фондамента и поспешил в Карлеон; у него за спиной в небо поднимались клубы черного дыма.
3
Только через несколько часов роумы осознали, что случилось в Фондаменте. Даже тогда последствия происшедшего лишь постепенно становились очевидными. На площади Гамбойе собралась толпа потрясенных горожан, понимавших теперь, что в этот день, без предупреждения, весь уклад их жизни был безвозвратно нарушен. Всюду задавали одни и те же вопросы: что произошло? Насколько непоправимы повреждения? Правда ли, что производство сейшани прекратится?
Справиться с действительностью было нелегко. Предстояли постепенные перемены по мере сокращения численности безропотной прислуги и возникновения множества повседневных проблем и неудобств. Приходилось прощаться с великолепными карнавальными процессиями, с роскошными пирами, с изящными нарядами — кроме тех, какие удалось бы сохранить и починить. Примерно через двадцать, от силы тридцать лет последние сейшани должны были вымереть, а неподражаемые традиции роумов — превратиться в легенду, живущую лишь в памяти потомков.
Перспективы не вызывали энтузиазма. Роумам предстояло либо трудиться, чтобы обеспечить свое существование на Отмире, либо мигрировать, переселившись на планеты Ойкумены, где им тоже пришлось бы работать. Через пятьдесят лет всем дворцам Ромарта суждено было превратиться в заброшенные памятники былой славы, а озаренным лунами садам — радовать взоры одних призраков-домовых. Беспокойная толпа на площади Гамбойе становилась все мрачнее по мере того, как неизбежность наполняла сердца холодным отчаянием.
Мало-помалу стало известно, что катастрофу причинили инопланетяне. Роумы пришли в дикую ярость. Если бы Джаро, Скирль или Мэйхак оказались под рукой, им пришлось бы худо. Но к тому времени «Фарсанг» уже улетел далеко в космос, направляясь к системе Чайной Розы.