— Повторяю, этим ведает Шумахер…
— Ну так и говорите с Шумахером, а меня оставьте в покое!..
Но Лариш-Больц не оставил Кожина в покое. Он до конца провёл свой, как он выражался, психологический сеанс, а в донесении профессору Гляйвицу отметил:
«Новая камера с решёткой и кровать-весы вызвали в подопытном феномене крайнее раздражение и психические завихрения. Этим все мои предыдущие сеансы сведены на нет, и мне придётся заново завоёвывать доверие феномена».
Вскоре после ухода магистра в комнату Кожина вошёл Коринта. Он нашёл своего друга в очень подавленном состоянии.
Что мне теперь делать, доктор? Разве я могу за себя поручиться, что не увижу сон? А ведь тогда… — Успокойтесь, Иван. Не воспринимайте всё это так трагично.
— Вы ошибаетесь! Я уже дважды летал во сне. -Погодите, не впадайте в отчаяние. Я уверен, что мы что-нибудь придумаем. А пока, знаете, что я вам принёс?
— Неужели агравин? — насторожился Кожин.
— Нет, не агравин. Если бы вы уже стояли на ногах, я бы заставил вас плясать!
— Плясать?
— Вот именно. Вам письмо от Иветы…
— Да где же оно?
Кожин даже сел на кровати, хотя ему пока что не позволяли этого делать.
— Спокойно, Иван. Письма у меня нет. Письмо я съел. Но я могу повторить весь текст слово в слово. Прочитав наизусть письмо, Коринта тут же рассказал и о том, как оно к нему попало.
— Ивета в Праге!. Ивета обо мне знает! Это просто чудо какое-то! — бормотал Кожин, и его бледное худое лицо покрылось лёгкой краской.
— Да, наши друзья последовали за нами в Прагу и теперь готовят нам освобождение. Это хорошо Горалек, Влах, Ивета… А где же Локтев? И вообще все остальные? Странно… И про фронт ни слова!.. Но как же они думают нас освобождать?
— Ничего не знаю, Иван. Это первая весточка. Но раз они хотят знать внутреннее расположение лаборатории и все точки, где стоят постовые, можно предположить, что они хотят атаковать виллу и освободить нас силой.
— Это очень похоже на Горалека. А ведь здесь целый взвод эсэсовцев! Если начнётся заварушка, Коринг вызовет подмогу. Вы представляете себе, доктор, что тогда получится? Этого допустить нельзя.
— Видите, об этом я и не подумал. Сразу видно, что вы военный человек. Но что же делать?
— Приготовьте ответ, доктор. Ни каких планов, ни каких сведений о постах им не давайте. Напишите, что я скоро поправлюсь и что мы вырвемся отсюда собственными силами. Про агравин им тоже напишите. A их спросите про фронт, про Локтева и… и Ветушке от меня особый привет передайте! — Хорошо, Иван. В военных делах вы командир, ну а в делах науки, извините, буду командовать я. Поэтому слушайте. Ежедневно перед сном четверть часа занимайтесь самовнушением. Отключите мозг от всего и повторяйте мысленно одну только фразу: «Я не умею летать!» Четверть часа. После этого сразу засыпайте Средство это не стопроцентное, но в какой-то мере может вас отвлечь от полётов во сне.
9
Второе свидание с доктором Коринтой долго не удавалось осуществить. Курт Штильберг отбыл в Мюнхен и там задержался. Марта без мужа не решалась обращаться к Корингу. Горалек начал нервничать. Установившаяся было связь с узниками лаборатории «НV» оборвалась, не дав подтверждения тому, что Кожин находится в заключении, вместе с Коринтой. Из пражского подпольного центра пришел только один приказ: «Ждать и собирать сведения». Так обстояли дела к середине апреля 1945 года.
Однажды вечером, получив от Марты Штильберг очередное сообщение о том, что муж ещё не вернулся и что о втором свидании с Коринтой не может пока быть речи, Горалек мрачно размышлял о создавшемся положении.
Скрипнула калитка, раздались торопливые шаги. Это прибежал шофер Мирослав, дежуривший в переулке. Мирослав с тревогой в голосе сказал:
— По переулку идёт машина совсем без огней. Как бы не фашисты это…
— Проверить оружие и занять места! — крикнул Горалек.
Трое мужчин, и девушка быстро, без суеты собрали всё нужное и скрылись в задней части двора.
Неизвестная машина подошла к воротам виллы и трижды просигналила: одним коротким и двумя длинными гудками.
— Похоже, что свои. — сказал Горалек и приказал Мирославу: — Открой ворота и отойди на место!
Шофёр, не выпуская из рук пистолета, быстро выполнил приказ командира. Машина вошла во двор. Из неё вышли люди. Кто-то из них закрыл ворота, кто-то подошел к двери и принялся звонить. Через открытое окно трель звонка отчётливо слышалась во дворе.