Викки энергично кивнула.
В задней комнате, с выкрашенными синей краской стенами, стояли лишь две односпальные кровати и платяной шкаф. Ахмед положил чемодан на одну из кроватей. В гостиной, совмещенной с маленькой кухонькой, стены были оранжевого цвета, а вся обстановка состояла из дивана, кресла, старого вытертого ковра, медного кофейного столика и кожаного пуфа. Из гостиной можно было попасть на лоджию, как назвал ее Ахмед, или веранду, выходившую на внутренний сад, но со ставнями, которые можно было закрыть.
– Мне нравится, – улыбнулась Викки.
Все ее сомнения улетучились, когда она вслушалась в пение птиц и посмотрела вниз на сочную зелень сада, где карликовые пальмы и горшки с гигантскими лиственными породами казались таинственной экзотикой. Увидев, как на лист опустилась маленькая коричневая птичка, Викки сочла это добрым знаком. Да и вообще, когда приедет ее кузина Беа, здесь не будет так одиноко.
– Спасибо тебе, Этта, – сказала Клеманс.
– Итак, договорились. Я буду счастлива принять твою внучку в своем риаде.
И тут Викки внезапно забеспокоилась, ведь Беа порой ведет себя ужасно легкомысленно и сумасбродно.
– Через пару дней ко мне из Англии приезжает кузина, – повернувшись к Этте, начала Викки. – Вы не против, чтобы она пожила здесь со мной? Она свободно говорит по-французски, так как ее мать, моя тетя Флоранс, наполовину француженка.
– Ах! Значит, она, как и я, метиска. – Увидев, что Викки озадаченно нахмурилась, Этта расхохоталась. – Ой, я знаю, что у меня самый настоящий нью-йоркский акцент, но моя мать была марокканкой. Мое арабское имя Эттра.
– Очень красивое имя. Вы должны им пользоваться.
– Когда я пошла в школу в Нью-Йорке, меня стали звать Эттой, и имя ко мне сразу прилипло.
– Жаль. А вы не смогли бы хоть немного научить меня марокканскому арабскому?
– Конечно. И я с удовольствием приму у себя твою кузину, если она будет хорошо себя вести, – со строгим видом сказала Этта и, заметив вытянутое лицо Викки, снова громко расхохоталась.
– Платить за квартиру буду я, – заявила Клеманс.
– Ой, нет! – возразила Викки. – Все в порядке. Я сама заплачу.
– И тем не менее я настаиваю. Ахмед отвезет тебя на рынок. Там ты сможешь найти недорогие мелочи, чтобы навести уют и чувствовать себя как дома.
Викки хотела обнять Клеманс, но не решилась. Клеманс уже не казалась такой суровой, как при первой встрече, но по-прежнему была сдержанной, а прямо сейчас – немного рассеянной.
– Мы можем поговорить? – спросила Викки. – Прежде, чем вы уйдете?
– Меня сейчас ждут дела, – внезапно заторопившись, ответила Клеманс. – Но мы можем встретиться за ланчем в «Кафе де Франс». Ахмед покажет тебе дорогу. Вот там и поговорим.
Несмотря на волнующую перспективу пожить в квартире в сердце города, Викки не могла скрыть своего разочарования. Ну вот, ей опять не удалось ничего узнать. Она молча кивнула. Ведь у нее накопилось много вопросов.
– Только смотри, чтобы тебя не надули на рынке, – направляясь к двери, добавила Клеманс. – Здесь нужно торговаться. А вообще будь осторожна. Рынок – опасное место. Главное, не забывай, где находишься.
Глава 7
Вцепившись в руку Ахмеда, Викки пробиралась через толпу людей, устремившихся к арочному центральному входу на рынок, где, по словам Ахмеда, торговали уже много веков. Они шли по пыльным лабиринтам проходов, затененных скрещивающимися над головой пальмовыми ветвями, и Викки начало немного угнетать подобное столпотворение.
– Что-то я сомневаюсь насчет рынка, – сказала Викки.
– Все нормально.
Его улыбка должна была успокаивать, и вообще он казался очень расслабленным, но Викки уже была на грани паники. Удушающий зной казался невыносимым, и она вытирала пот со лба, пытаясь сориентироваться в этой сумятице образов, звуков… и запахов! Запахов специй, табака, верблюдов, мулов, человеческих тел, канализации.
– Ты должна попробовать заблудиться. Так будет веселее. – Увидев растерянное лицо Викки, Ахмед рассмеялся. – Да не волнуйся ты! Я с тобой.
Викки категорически не устраивала идея заблудиться. Она пыталась быть по мере сил осторожной, но это суматошное место таило угрозу. А сейчас ей нужны были порядок и предсказуемость. Отнюдь не это.
На рынке можно было найти все, чего душа пожелает, начиная с консервированных лимонов, куркумы, тмина, незнакомых специй, мяса и птицы и кончая одеждой и предметами меблировки. Викки немного расслабилась, ей сразу захотелось все потрогать, за исключением, конечно, выложенных в ряд овечьих голов – от отвратительного запаха у нее скрутило живот. Отпрянув, она увернулась от запряженной осликом повозки и столкнулась с оказавшимся у нее на пути молодым человеком, который под дружный смех толпы повалился навзничь на мешок с зерном.