Тут позади себя я услышал звук, в данных обстоятельствах показавшийся мне родным и близким.
Хряк Анатолий, верный своей привычке, опять удрал из выделенного для него вольера и теперь глядел на меня умными глазками. Вампирьи клыки в его пасти отсвечивали желтым.
— Толя, выручай! — заорал я, опасаясь, что свинья еще чего доброго не расслышит или вообще отморозится.
— А ну брысь! — испугалась бабка.
Стены, тоже видимо почувствовав присутствие свиньи, перестали съезжаться, коридор обрел свой нормальный вид.
Толик всхрапнул, совсем как жеребец, и с независимым видом прошелся взад-вперед по коридору. Когда хряк проходил мимо меня, я почесал его за ухом. Толик довольно зажмурился и потерся о мое бедро щетинчатым боком.
Штаны за семьдесят баксов!
И откуда в этих свиньях столько шерсти?
Видимо, у кабана с уборщицей были какие-то свои старые счеты. Он пихнул копытцем ведро, расплескав на пол грязную воду, и сделал лужу прямо у бабкиного валенка.
Такого хамства старуха вынести уже не смогла и что было силы огрела кабана веником по загривку.
— Сгинь, проклятый! — верещала она, пятясь.
Толик вновь хрюкнул, как мне показалось, насмешливо, и зацокал прочь. Я старался держаться рядом.
— Чтоб ты пропал, скотина! — кричала бабка. Она попыталась попасть в кабана шваброй, но промазала, угодив вместо этого в меня.
Прихрамывая, я торопился за Толиком. Старуха продолжала бесноваться, но свинья совершенно не обращала на нее внимания. Здесь была какая-то тайна. Почему страшная власть этого здания оказалась бессильна перед обладателем пятачка и тугого закрученного хвостика?
Может, кому-то и интересно ломать над этим голову, но не мне.
Скоро уборщица отстала, а я начал потихоньку узнавать окрестности.
— Анатолий, к выходу! К выходу!
Впереди лежала свобода, целый мир, прекрасный, полный чудесных вещей.
Так мне тогда, по крайней мере, казалось.
«…жизни, а также моральному и психическому здоровью, в связи с чем… Ага. Компенсацию? Хм».
Закидон держал бумажку двумя пальцами, отстранив ее от себя на расстояние вытянутой руки. Могучий колдун, по всей видимости, страдал дальнозоркостью.
— Это как понимать? — спросил он, окончив чтение.
— Это… Моя… Жалоба,— несмело проговорил я.— Заявление на получение возмещения.
Однако работа в канцелярии пошла мне на пользу. Нормальный человек подобную словесную конструкцию вот так с ходу ни за что не соорудил бы. Каково: «заявление… на получение… возмещения». Класс!
— И в чем же, по-твоему, заключается повод? — поднял брови волшебник.
— В связи с прямой угрозой остаться непонятно в каком измерении навеки,— твердо сказал я.— И психика у меня еще неустойчивая. Вы Ремарка читали? Рано мне еще, молодому, такие потрясения переживать.
— Не знаю, как Ремарк,— очень мягко сказал Закидон, и я понял, что дело не выгорело,— а вот тебе, прежде чем подписывать контракт, следовало бы ознакомиться с его содержанием. Черным по белому указано, что с двадцати часов вечера магам нижних уровней аккредитации в здании Контроля находиться крайне не рекомендуется…
— Ага! — Я еще пытался хорохориться, наивный.— Знаем мы эти фокусы! Впишете чего-то мелкими буквами, а человеку потом…
Закидон, не дожидаясь пока я договорю, нажал кнопку коммутатора.
— Лидочка,— сказал он,— вызовите сюда, пожалуйста, Утку, Рыбку или, на худой конец, товарища Маузера. У меня здесь человек сидит, который по всем этажам развешанных плакатов не замечает. Вот пускай они его в каждый из этих плакатов носом-то и ткнут…
В самом деле, плакатов, транспарантов, уголков безопасности, памяток и напоминаний в нашем здании оказалось с избытком. К концу экзекуции нос мой распух от постоянного тыканья, и я начал гундосить.
Пока проклятый Утка с несвойственной ему добросовестностью исполнял приказание начальства, я успел основательно ознакомиться с их содержанием, а также изучить принятую на сегодняшний день теорию четвертого измерения и отыскать в ней четыре погрешности.
Видимо, энергичные сотрясения временами идут на пользу застоявшемуся без дела головному мозгу.
А Утка еще познает всю глубину и неотвратимость моей карающей мести.
ГЛАВА, ВРОДЕ БЫ, ЧЕТВЕРТАЯ
Я оставляю прибыльное поприще и что за этим последовало. Внимательный читатель также может узнать, зачем нужна служба санитарно-гигиеническая и сколько вреда она может принести