— Это еще ничего не доказывает, — сказал Сарве. — Он может принадлежать продавцу, почтальону или даже кому-то из ваших людей, проводящих расследование.
Финн улыбнулся.
— Если это было бы именно так, компьютер в нашем отделе идентификации определил бы его за две секунды или даже менее. Нет, это кто-то из тех, кого нет в нашей картотеке.
Он сделал паузу, изучая страницу в папке.
— Довольно интересно то, что мы приблизительно установили время, когда неизвестные звонили в дверь. Секретарь Гуэррьера, миссис Молли Сабан, принесла ему тарелку куриного супа, он же болел гриппом. Пришла около восьми тридцати, нажала кнопку звонка, передала суп Ваучеру и ушла.
Она была в перчатках, поэтому следующий обнаженный палец того, кто пришел, оставил четкие отпечатки.
— Куриный суп, — сказал Сарве, — вечное лекарство от всех болезней.
— Благодаря миссис Сабан нам известно, что кто-то подходил к дому Гуэррьера где-то после восьми тридцати в тот вечер, когда он умер.
— Если мы поверим словам Ваучера, то каким образом Вийон мог быть в двух местах одновременно?
— Не представляю.
— Расследование закрыто официально?
Финн кивнул.
— Продолжение не приведет ни к какому положительному результату.
— Я хочу, чтобы вы вновь открыли его.
Единственной реакцией была вопросительно поднятая Финном одна бровь.
— Сэр?
— В конце концов, в этой истории Ваучера может что-то и оказаться, — сказал Сарве.
Он передал через стол Финну доклад Шо.
— Только что получил от английского секретного агента. Здесь предполагается связь между Анри Вийоном и известным киллером. Проверьте, есть ли что-нибудь, что могло бы подтвердить такую возможность. И нужно провести повторное вскрытие.
Вопросительно поднялась и вторая бровь Финна.
— Получение разрешения на эксгумацию может оказаться сложным делом.
— Разрешения на эксгумацию не будет, — резко сказал Сарве.
— Ясно, премьер-министр, — сказал Финн, понимая, о чем говорит Сарве. — Всё будет выполнено под покровом строжайшей секретности. Лично сам прослежу за всеми деталями.
Финн положил папки в портфель и встал, чтобы попрощаться.
— Еще одно, — сказал Сарве.
— Да, премьер-министр.
— Когда вы узнали о романе моей жены с Вийоном?
Обычно непроницаемое выражение лица Финна стало болезненным.
— Ну, сэр… приблизительно два года назад это попало в поле моего зрения.
— И вы не пришли ко мне?
— До тех пор пока нам известно, что не совершен акт государственной измены, политика полиции не предусматривает вмешательства в частную жизнь канадских граждан.
Затем добавил:
— Безусловно, это распространяется на премьер-министра и членов парламента.
— Разумная политика, — строго сказал Сарве. — Благодарю, комиссар. Это пока все на данный момент.
61
На рассвете над рекой висела пелена темного тумана.
Двое тяжело раненных умерли, погребальный звон должен был прозвучать уже двенадцать раз. Тело одного пропавшего водолаза прибило к южному берегу в шести милях вниз по течению реки. Второго так и не нашли.
Команда «Оушен венчерера», оцепеневшая от усталости и исстрадавшаяся душой, выстроилась вдоль поручней своего корабля, провожая в последнее путешествие домой своих мертвых. Они стояли в полном молчании, отдавая последний долг погибшим, тела которых торжественно переносили на борт «Финикса». Для некоторых это было страшным сном, который, в конце концов, будет забыт, для других трагедией, которая останется навсегда ярким воспоминанием.
После извлечения Коллинза из обломков и подъема его на борт воздуха в костюме «ДЖИМ» оставалось всего на три часа. Питт отменил проведение всех дальнейших операций с останками кораблекрушения. Метц доложил, что машинное отделение достаточно просохло, и «Оушен венчерер» может обойтись без посторонней помощи, крен составлял уже всего десять градусов. Специалистов по ремонту повреждений с военно-морских кораблей отпустили, убрали длинные шланги поддерживающих насосов. Научно-исследовательское судно пойдет в порт приписки своим ходом, но только на одном двигателе. Вал винта второго двигателя поврежден и потерял центровку.
Питт спустился в колодец на палубе, надел костюм с подогревом. Затянул пояс с грузом и уже расправлял лямки на баллонах со сжатым воздухом, когда к нему подошел Ганн.
— Собираешься вниз, — просто сказал он.