Сандекер повернулся и пошел к запасной шахте. Последний стержень решетки был распилен. Команда водолазов стояла в готовности броситься в сердце холма. Наступила удивительная тишина. Все пристально смотрели в черное отверстие, словно оно было зловещим входом в ад.
Питт надел водолазный костюм и подтягивал ремни баллона с воздухом. После того, как убедился, что его снаряжение в полном порядке, он кивнул Райли и команде водолазов.
— Порядок. Давайте организуем ночной рейд.
Сандекер взглянул на него.
— Ночной рейд?
— Старый термин водолазов для исследования подводных пещер в темноте.
Сандекер сразу помрачнел.
— Не рискуйте и останьтесь живыми и здоровыми…
— Тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, я найду там договор.
— Мы за тебя обеими руками. Другое дело, если Шо попадет туда раньше тебя.
— Да, — сухо произнес Питт. — Постоянно помню это.
Они вошли в манящий портал, и тьма поглотила их.
80
Старый запасной выход из главного карьера уходил под уклоном вниз к чреву холма. Высота стен составляла семь футов, на них остались следы отбойных молотков шахтеров. Воздух был влажным с едва ощутимым зловещим запахом мавзолея. Приблизительно через двадцать ярдов проход ушел в сторону, свет, поступавший снаружи, померк.
Включили водолазные фонари, и Питт пошел дальше, за ним следовали Райли и еще три человека, их шаги гулко отдавались в вечной темноте.
Прошли мимо пустой вагонетки, ее проржавевшие железные колеса навечно приросли к рельсам. Несколько отбойных молотков и лопат аккуратно составлены в выдолбленную нишу, словно ожидая, что мозолистые руки вновь возьмутся за черенки и рукоятки. Рядом валялись и другие предметы: негодный шахтерский фонарь, кувалда и выцветшие, слипшиеся страницы каталога «Монтгомери уорд».
Каталог так и остался открытым на страницах, рекламирующих пианолы.
Груда камней преградила им путь, на расчистку ушло целых двадцать минут. Каждый из них внимательно поглядывал на прогнившее дерево, провисающее под весом проваливающейся крыши. Никто не проронил ни слова. Страх перед возможностью остаться навсегда погребенными внутри холма сковал разум. Наконец они проделали небольшое отверстие в завале и, едва протиснувшись через него, увидели, что дно туннеля покрыто несколькими дюймами воды.
Как только вода поднялась выше колена, Питт остановился и поднял руку.
— Скоро уровень воды поднимется еще выше, мы окажемся под водой, — сказал он. — Думаю, что команда, обеспечивающая безопасность, должна остановиться здесь и выполнить все необходимые операции.
Райли кивнул:
— Согласен.
Три водолаза, остающиеся здесь на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств, начали складывать запасные баллоны с воздухом и закреплять конец оранжевого флюоресцирующего шнура, намотанного на огромной катушке. Пока они занимались этим, свет водолазных фонарей хаотически плясал на стенах прохода, а голоса звучали совершенно незнакомо и очень громко.
Сняв сапоги и надев ласты, Питт и Райли взяли катушку и пошли дальше, канат безопасности разматывался с катушки по мере их продвижения вперед.
Вскоре вода поднялась до пояса. Остановились, чтобы надеть на лицо маски и взять в рот мундштуки регуляторов воздуха, зажав их между зубами. Затем бросились в бездну, заполненную водой.
Под поверхностью воды было холодно и мрачно. Видимость была поразительно ясной. Питт почти задрожал от сверхъестественного ужаса, когда выследил крошечную саламандру, глаза которой атрофировались почти до полной слепоты. Его поразило то, что в такой полной могильной изоляции вообще может существовать какая-то форма жизни.
Казалось, что запасная шахта карьера уходит вниз, как огромная наклонная бездонная яма. В этом было что-то зловещее, словно какая-то неведомая и злая сила притаилась в темных глубинах, куда не проникал свет водолазного фонаря.
Через десять минут по водолазным часам Питта они остановились, чтобы осмотреться. Глубиномеры зарегистрировали глубину, равную 105 футам. Питт, прячась под маской, изучал Райли. Старший водолаз быстро проверил показания манометра баллона, затем кивком дал знать, что всё в порядке и можно продолжать путь.
Шахта расширялась, превращаясь в полость, стены которой были грязного золотистого цвета. Наконец они добрались до галереи известнякового карьера. Дно выровнялось, Питт заметил, что глубина медленно уменьшалась до шестидесяти футов. Направил свой фонарь вверх. Луч света отразился от того, что было похоже на покров ртути. Дирк поднялся наверх подобно летающему призраку и внезапно оказался в воздухе.
Он вынырнул на поверхности воздушного кармана под потолком огромной сводчатой камеры. Вокруг него было множество сталактитов, похожих на сосульки, их конусообразные кончики заканчивались на расстоянии несколько дюймов от поверхности воды. Слишком поздно Питт нырнул, чтобы предупредить Райли.
Не способный ничего видеть из-за отражения от поверхности, Райли наткнулся маской на наконечник сталактита и разбил стекло. На переносице была глубокая рана, веки изрезаны. Только позднее он узнал, что потерял хрусталик левого глаза.
Питт осторожно пробрался через конусообразные сталактиты и подхватил Райли под руки.
— Что случилось? — пробормотал Райли. — Почему погас свет?
— Ты наткнулся на острый сталактит, — сказал Питт. — Твой фонарь сломался. Я потерял свой.
Райли не поверил этой лжи. Снял перчатку и ощупал лицо.
— Я ослеп, — просто сказал он.
— Ничего подобного.
Питт снял маску с Райли и осторожно убрал крупные осколки стекла. Кожа старшего водолаза настолько занемела от ледяной воды, что он не чувствовал боли.
— Что за чертово невезенье. Почему я?
— Перестань жаловаться. Пара швов — и твоя отвратительная физиономия будет как новенькая.
— Прости, что всё испортил. Думаю, на этом мы остановимся и пойдем обратно.
— Пойдешь обратно ты.
— Разве ты не собираешься вернуться?
— Нет, пойду вперед.
— А как у тебя с воздухом?
— Предостаточно.
— Тебе не обмануть старого пройдоху, парень. Его едва ли достаточно, чтобы добраться для команды поддержки. Пойдешь вперед и потеряешь свой обратный билет на поверхность.
Питт привязал к сталактиту шнур безопасности. Затем положил руку Райли на него.
— Просто иди по дороге из желтого кирпича, береги голову.
— Комедиант из тебя не вышел. Что сказать адмиралу? Он кастрирует меня, когда узнает, что я оставил тебя здесь.
— Скажи ему, — сказал Питт с напряженной усмешкой, — что я должен найти поезд.
Капрал Ричард Уиллапа чувствовал себя как дома, прокладывая тропы во влажных лесах штата Нью-Йорк. Прямой потомок индейцев племени чинуки с северо-западного тихоокеанского побережья, он провел почти всю свою юность, выслеживая дичь в дождливых лесах штата Вашингтон, оттачивая мастерство, которое позволяло ему приблизиться к дикому оленю на расстояние двадцать футов до того, как животное могло почуять его присутствие и убежать прочь.
Опыт помог ему прочитать знаки, оставленные человеком, который недавно прошел здесь. Следы ног принадлежали мужчине невысокого роста, рассуждал он, на котором были полевые сапоги седьмого размера, как у него самого. Влага тумана еще не успела поглотить все отпечатки, по которым тренированные глаза капрала смогли понять, что они оставлены не более, чем полчаса назад.
Следы шли из чащи и кончались около дерева, где они поворачивали обратно. Уиллапа с удивлением заметил тонкую струйку пара, поднимающегося от ствола дерева. Кто-то вышел из зарослей, помочился и вернулся обратно.
Он огляделся по сторонам, но не увидел никого из своего отделения. Сержант послал его вперед на разведку, остальные еще не появились.
Уиллапа крадучись забрался на развилку дерева и заглянул в заросли. С этой удобной позиции на дереве он увидел цепочку голов и плеч, ссутулившихся над упавшим бревном.
— Итак, — закричал он, — я знаю, что вы там. Выходите с поднятыми руками.