Люся с Владом жили в браке уже пять лет. Детей у них не было. Люся обожала Влада и сдувала с него пылинки. Влад этим беззастенчиво пользовался. Он ни черта не делал по дому и вообще отлынивал от всего. Его любимым занятием было лежать на диване и смотреть боевики. Периодически Влад оказывался в статусе безработного и сидел на Люськиной шее. Она работала бухгалтером в крепкой коммерческой фирме и получала приличные бабки.
К Еве Люська относилась с легким презрением, считая ее неудачницей и синим чулком. Замужество Евы для Люськи равнялось внезапному землетрясению или тайфуну, и поэтому она срочно примчалась на разведку.
— Есть будешь?
— Да, что-то я проголодалась. Владик, ты будешь есть?
Владик сидел на стуле, прикрыв глаза. Похоже, что он спал.
— Владик! — возвысила голос Люська.
— Тише! Нечаев наверху отдыхает.
— А… да… Владик! — тронула она мужа за рукав. — Ты что, спишь?
— А? — очнулся он. — Чего-то вздремнул маленько.
— Гнали без остановок, — пояснила Люська. — Устал он за рулем сидеть. Ночью в машине ночевали.
— Чего в гостинице не остановились? Вот Ле… — Ева осеклась. Говорить про Лену было рано. Попозже. Надо еще Лену подготовить к Люськиному приезду. Лена человек травмированный. Наезд на дороге — это не шутка. Она может неадекватно отреагировать. В обморок упасть или заорать.
К счастью, ее слова Люська пропустила мимо ушей.
— Мы тоже сейчас пойдем в койку. Отдохнем. А вечером будут шашлыки. Мы мясо привезли. Влад их классно готовит. Это его коронное блюдо. Правда, Владик?
Он буркнул что-то нечленораздельное.
— Ты есть будешь?
— Ну, поем.
— Мясо с картошкой устроит?
— Устроит, устроит. Тащи. Еще кофе со сливками.
— Одну минуту. Заказ принят.
— Не тяни.
Ева принесла еду.
Люська ела быстро. Влад, наоборот, медленно. Он был каким-то непривычно молчаливым. Наверное, присутствие незнакомых людей его ударило как обухом по голове. Он привык распушать хвост перед привлекательными самочками. А здесь не очень-то покрасуешься. Два привлекательных мужика. Один из которых — звездный телеведущий.
Люська съела свою порцию.
— Давай кофе. Со сливками.
— Сейчас подогрею чайник.
— У Евангелины нет столового серебра?
— Не нашла. А впрочем, я и не искала.
— Странно. Моя мать говорила о каком-то серебре. Еще о драгоценностях.
— Слухи и байки. Чего только не плели о Евангелине.
— Не скажи. Она же была жутко богатой.
— Нуда! А закончила свои дни где? В однушке на окраине.
— Она же продала квартиру на Чистых Прудах. Такая роскошная хата была! Кучу бабок стоила.
— Ну и что?
— А то. Навряд ли она профинтила все деньги.
— Что ты хочешь сказать?
— Не знаю, — отрезала Люська.
— Бери свой кофе.
— А сливки?
— Перед тобой.
— Я смотрю: у вас тут жить можно.
— И нужно, — вставил Антон.
Он сидел за другим концом стола и поигрывал ножом. Внезапно Ева услышала наверху какой-то шум. Она подняла голову. Наверху стояла Лена и безумными глазами смотрела на них. Было видно, что сейчас она закричит.
— Лена! — позвала ее Ева. — Иди сюда.
— Я… не… — от волнения Лена стала заикаться.
— Это ко мне гости приехали. Моя двоюродная сестра с мужем.
Лена спустилась вниз, держась за перила.
— Иди кофе попей.
— Это кто? — шепотом спросила Люська.
— Помощница Нечаева.
— А..
— Лен, это Люся. Это Влад.
— Лена, — едва слышно сказала девушка.
— Очень приятно, — громко сказала Люська. — Вы давно с Нечаевым работаете?
— Два года.
— И как?
— Ты что, интервью у человека берешь?
— Я просто спрашиваю.
— Дай Лене в себя прийти.
— Что, я уже спросить не могу?
— Потом. Не надо сразу на девушку накидываться.
— Мне кофе покрепче. Молоко есть? — спросила Лена.
— И молоко, и сливки. Скоро нам корову заводить надо будет, — насмешливо сказал Антон.
— А где Артем Владимирович?
— Отдыхает.
— Он мне ничего не передавал?
— Нет.
Лена уткнулась в свою чашку.
Люся смотрела на нее, как на ядовитый экземпляр красивого растения. Она привыкла ощущать себя примадонной.
А здесь симпатичная молоденькая девушка, по сравнению с которой Люська выглядит коровой.
— Вы каждый день работаете? — не унималась Люська.
— Пять дней в неделю.
— Нравится?
— Конечно.
— И платят, наверное, хорошо.
Лена подняла глаза. Ева видела, что сейчас она откроет рот и скажет такое, отчего Люська свалится со стула.