Она сделала несколько шагов и оказалась на веранде. Но спали не все. На веранде сидела Ева и плакала. Услышав шаги, она вытерла слезы и повернулась к Анне.
Извините, я не знала, что вы уже встали.
— Ничего.
Анна подошла к ней.
— Кофе можно?
— Сейчас приготовлю.
Ева поставила чайник.
— Что-то случилось?
— Ну конечно! Все наперекосяк. Это мой медовый месяц, — вспыхнула она. — И он получается очень интересным.
Не успели мы приехать сюда, как началась всякая лабуда. То бандиты наехали, то Нечаев свалился на голову, то его редактор, а теперь вот труп. Сестра с мужем заявилась. А мы так хотели отдохнуть вдвоем. У меня уже просто крыша едет.
— Да. Веселенький отдых получается, — согласилась с ней Анна.
— А я с таким трудом отпуск выбила. И вообще… думала, что все будет отлично. А получилось…
— Мы предполагаем — жизнь располагает.
— Да, конечно. Извините еще раз.
— Для вас приезд Нечаева был полной неожиданностью?
— Не говорите! Я чуть в обморок не упала, когда его увидела. Что ему тут делать? Я даже не думала, что у Евангелины Христофоровны были такие знакомые. А впрочем, я ее почти не знала.
— Почему?
— Она была как паршивая овца. С ней никто не знался. Все считали ее чокнутой. И обходили стороной.
— А в чем дело?
— Ну… — Ева заколебалась. — Она просто жила как хотела. Развлекалась на полную катушку. А на мнение людей ей было наплевать. Она их в расчет не принимала. Была настоящей оторвой. Сплошные романы.
— Вы ее когда-нибудь видели?
— В детстве. Это было так давно. И пару раз в юности.
Ева умолкла, глядя перед собой расширенными глазами.
— Такая была странная встреча. Я тогда только что поступила в институт. Она позвонила и пригласила меня в кафе на Чистые Пруды. Оделась, как актриса. Вся в черном. Такая яркая и красивая — просто жуть! Мы пошли в кафе, и там она… — Ева запнулась. — Предсказала мне будущее.
— Сбылось?
— Пока не все. А вы верите в это?
— Во что?
— Возьмите ваш кофе, — Ева протянула Анне чашку. — Ну, в приметы, суеверия, гадания?
— Не очень. Хотя в этом что-то есть.
— И я так думаю. С одной стороны — полная бредятина. С другой… — Ева замолкла.
— А больше вы ее не видели?
— Нет.
— Но дом она завещала вам?
— Наверное, потому, что меня назвали, как ее, — Ева. У нее еще коллекция драгоценностей была. Куда она делась, неизвестно. Но, может, это семейные байки.
— Других родственников у нее не было?
— Она была бездетной. Но моя сестра Люся имеет на этот дом такие же права, как и я. По-моему, она злится на меня из-за этого.
— Возможно.
Анна немного помолчала.
— А как и где ваша тетя познакомилась с Нечаевым?
— Для нее это не проблема. Она все время с молоденькими мальчиками тусовалась. Извините. — Голос Евы упал до шепота. — Кажется, я ляпнула что-то не то.
— Все нормально.
— Нечаев не сказал, на сколько он приехал?
— Нет. Он только сказал, что не знал о смерти Евангелины.
— Когда она умерла?
— Полгода назад.
— А зачем к нему приехала редактор?
— Непонятно. Что-то срочное. Какие-то бумаги. Документы, связанные с новым телевизионным проектом. Ему срочно понадобилось их просмотреть. Лена тоже этого не поняла: «Непонятно, чего шеф сорвался?»
— Она так и сказала?
— Ну да! В таком духе. — Внезапно Ева посмотрела куда-то мимо Анны и сказала нарочито громким голосом: — А мы здесь сидим, кофе пьем!
Анна обернулась.
Сзади нее стоял Ставицкий. Вид у него был порядком злой.
— И давно ты здесь сидишь? — обратился он к жене.
— Нет. Минут десять.
— Ясно. На вопросы отвечаешь? Допрос с пристрастием?
— У вас какие-то претензии? — с нажимом сказала Анна, тот тип ей определенно не нравился.
— Нет, претензий никаких нет.
— Отлично. У вас есть карта Смоленской области?
— Есть. Но она у Влада Голикова.
— Я спрошу у него.
— В данный момент это не представляется возможным: он спит. И просыпаться не собирается.
— Я не тороплюсь.
— А мне кофе можно? — с легкой издевкой спросил Ставицкий у Евы.
— Можно.
Анна посмотрела на Ставицкого. Тип еще тот. Красавчик. Сама Анна не любила таких мужчин. Ей казалось, что они настоящие или потенциальные бабники. Слишком много женщин западает на них. А за теми не заржавеет. Они знают себе цену и будут этим пользоваться. Может быть, поэтому такие яркие бабники женятся на серых мышках. А Ева была именно такого типа. Скромная, тихая. Налево не пойдет, скандал с битьем посуды не устроит. Очень удобная женщина.