- Евгений Максимович, давайте без меня. А то еще свахой обзовут, - замотал головой Макс, - если придется ко двору пусть меня наберет и я ему подскажу с чего начать и куда бежать, чтобы не только согреться, но и цель увидеть.
Макс смял бумажку, которую держал перед собой и бросил ее в пепельницу. Вопросительно взглянув на Президента щелкнул пальцами и бумажка загорелась. Макс встал и вышел из кабинета.
- Что это было? – спросил маршал.
- Магия, - ответил Примаков, - но он ее называет преобразование энергии с переходом в другое состояние. Его ученики тоже так умеют. А уж что он сам умеет никто не знает. Он мне собаку подарил – черного русского терьера – ну ты видел Абрека. Так вот он никого не признает только меня и Макса. Макса он просто боится и всегда ему пузо подставляет.
- Может ему пойти в министры? – спросил Сергеев Примакова.
- Даже не думай. Не пойдет. У него и так забот полон рот. – покачал головой Президент. – но чего не отнимешь, так он всегда дает дельные советы, если правильно спросить.
- Ладно давай вызывай этого Белоусова – посмотрим на него. Зря Юсупов ничего не скажет, - закончил маршал.
Прошло три недели и Макс уже забыл про этот разговор, но неожиданно позвонил Белоусов и напросился на прием. Макс принял его в своей конторе в «Тройке». Тот зашел в кабинет, когда Макс смотрел графики поставок своих изделий и сравнивал их с реальным производством. Махнув ему в сторону столика с креслами Макс захлопнул ноут и сел в кресло к тому же столику, куда уже принесли чайник для Макса и кофе для Белоусова. Перед ним сидел молодой, но рано седеющий мужчина с прямым носом и умными глазами. Начал Макс.
- Зови меня Макс – я так привык. И давай на ты, а то запутаемся. У нас небольшая разница в возрасте. – сразу предложил Макс.
- Тогда я Андрей, - сказал Белоусов.
- Ну что купил тебя Максимыч значит, если ты ко мне пришел. – усмехнулся Макс. = Решил принять предложение?
- Такое предложение делается только раз в жизни, - ответил Андрей.
- Которой у тебя уже не будет, - хохотнул Макс, - одна сплошная работа и пахота.
- Я не боюсь работы, - возразил Андрей.
- Ну да – ну да - пусть она нас боится, - согласился Макс. – так тебе нужен совет с чего начать? Я правильно понял твой приход?
- Примаков мне посоветовал поговорить с тобой, пока не вступил в должность. – сомневаясь сказал Белоусов.
- Правильно, что пришел. Я тебе не дам советы, а нарисую картину того, что тебе предстоит сделать на этом посту и заслужить гнев военных и спокойствие армии. Ну что рисую? – подмигнул ему Макс.
- Давай, а я сравню со своим видением проблемы, - махнул рукой будущий министр обороны.
- Так вот, мой юный друг, начать тебе нужно с тотальной ревизии того, что у тебя есть в руках и в армии тоже. Нужно поставить на кадастровый учет все земли, все полигоны, все объекты, которые принадлежат армии. А в армии есть свои леса, поля, полигоны, порты, острова и объекты недвижимости на этих всех участках. И никто не знает сколько и что в армии есть. Для этого тебе понадобится группа кадастровых инженеров и группа работников, которые будут выявлять и ставить на учет все, что найдут. Вот к примеру у нас есть полигон «Капустин Яр», но никто не скажет тебе его границы и его площадь, так как на кадастровом учете они не стоят. А на этом полигоне есть здания и сооружения. Которые были построены когда-то, но никто, кроме начальника не знает что и когда построено и что является объектом недвижимости и какова его кадастровая стоимость и рыночная в том числе. Потому как вдруг тебе надо что-то продать, что армии не нужно, а ты даже не знаешь, что у тебя есть в загажнике. Или вот например, у армии есть к примеру военное лесничество в 10 километрах от МКАДа, которое было передано армии еще приказом Троцкого, когда он был главой РККА. Представляешь его сегодняшнюю цену? Думаю, что слабо. А сколько охотников бегают вокруг этого леса с пачками денег в руках, чтобы его отхватить за небольшую взятку. И это еще цветочки. Еще есть арсеналы, в которых лежат боеприпасы, давно вылежавшие все сроки своего хранения. Там миллионы снарядов к пушкам времен второй мировой, которые уже никогда не будут стрелять, так как этих пушек уже нет физически. И снаряды эти тоже нельзя держать, так как это опасно. Уверяю тебя. Что в наших арсеналах лежат еще мосинки и ППШ. А патроны к ним давно просрочены и их надо обернуть опять в деньги или сырье, их которого можно сделать новые патроны. Ты знаешь мой отец был интендантом на флоте и он всегда мне говорил, что армия может воевать только когда у нее надежная интендантская служба и логистика, которую выстраивают тоже интенданты. А интендант всегда начинает службу с тотальной ревизии. Вот с этого тебе и предстоит начать. А когда ты будешь знать что и кто у тебя есть в распоряжении тогда наступит второй этап, хотя можно и вместе с первым делать – это тотальный учет всех призывников по ВУСам, как отслуживших, так и допризывников. Для этого тебе понадобится поставить во все военкоматы компьютеры и создать свою базу данных и связать их в одну систему линиями оптоволоконной связи и через спутники как резервную и потом туда же присоединить все части и подразделения армии. Это задача номер раз.
В процессе этого нужно ставить задачу ГШ разработать модель армии сегодняшнего дня со всеми средствами усиления. Для сухопутной армии и для флота. Пока идет ревизия, ГШ будет думать какая армия нам нужна. И какое оружие ей нужно, чтобы она могла победить в конвенциональной войне с любым противником. Про атомную пока не будем говорить. И это должна быть армия способная вести военные действия любой длительности, в любых условиях и любой интенсивности.
Дела военные (продолжение).
- С моей стороны ты получишь все мои новейшие разработки, которые можно и нужно применить в армии нового типа с описанием возможностей и сферами применения. Также ты получишь новые материалы, которые нужно применять, например для нового типа бронежилетов или в броне. Новое оружие и новые средства связи. А также мои разработки о применении старого оружия, которое еще может себя показать в новых условиях. Потому как задачи поменялись и старые образцы еще могут себя показать в бою. И тебе будет дешевле, чем разрабатывать что-то с нуля. Как пример покажу тебе одну вещь. Называется универсальный планирующий модуль к авиабомбе образца 1942 года ФАБ-500. И Макс вытащил тубус.
Вот смотри – такая насадка на тело бомбы позволяет ее бросать с точностью до 5 метров с высоты 10 километров. Модуль работает с системой ГЛОНАСС по закрытой линии и сегодняшнему РЭБу не поддается. Бомб таких у нас сотни тысяч болтаются в арсеналах. Модули я сделаю сколько надо - все равно роботы будут делать. И планировать она может до 120 километров. То есть не надо будет входить в зону ПВО противника. А корректируемая авиабомба стоит в разы дороже этой.
Или вот ты знаешь же, что наши сделали такую машину как Терминатор или БМПТ. На ней стоит пара тридцатимиллиметровых пушек. Но вот незадача – они слабее чем 25 мм пушка с американского БТРа Брэдли.
Но у нас есть 57 мм зенитная пушка 50-х годов разработки с очень мощным боем и на дальности километров 8 она пробьет этот Брэдли как бумажку. Почему бы нам ее не использовать, да и опорный пункт противника она разнесет в клочки с такого же расстояния. Она ведь разрабатывалась чтобы в небо пулять до 11 км. Так что 8 км для нее семечки. И таких примеров десятки.
Макс свернул чертежи и засунул обратно в тубус. – Вот такие пирожки с котятами, - проронил он.
- И почему ты раньше это не предлагал Примакову? У тебя же хорошие с ним отношения, - спросил Белоусов.
- Не имело смысла. Он политик, большой политик, но не военный и не инженер. Он все равно бы спихнул тему на военных, которые не хотят этим заниматься, а маршал болеет и ему тоже не до этого. И он военный, а военные все делают через приказы, а не при помощи раздумываний – их так учат в армии. Выполнить приказ, а потом, что будет по фигу. Не его это дело -думать. У них только ГШ думает. – подчеркнул Макс. Конечно, есть офицеры, которые могут распознать замыслы командования, но их сразу забирают в оперативное управление ГШ, где они и думают и решают ранее нерешаемые задачи. Там и деньги другие, но секретность выше останкинской башни. За границу им не выехать никогда.